Две повести - Дочь. Сын
Шрифт:
Потом шахматы были заброшены, и он решил, что его истинное призвание — это работа в кино: кинооператором или режиссером. Кино, рассуждал Саня, — самый важный вид искусства. Оно знакомит людей с жизнью гораздо лучше, чем театр, живопись и литература. Еще бы! Кино может показать все — людей и их переживания, происшествия, природу, технику. Разве в театре можно показать войну? А в кино пожалуйста — любое сражение любой войны. Или, например, спортивные соревнования по футболу, велогонкам.
А недавно Саня принял решение стать инженером-гидростроителем. В самом деле, разве это не чудо — заставить реку создавать энергию, которая дает силу машинам, тепло и свет людям? Он будет гидростроителем, это решено раз и навсегда. Если бы папа был жив и увидел то, что творится на Волге, он согласился бы с Саней.
Саня много читал о природе, о происхождении человека, о Вселенной и звездах. Он был уверен, что на других планетах есть жизнь и есть люди, пусть непохожие на земных. Его занимали мысли и о том, что, умирая, человек не исчезает, он становится чем-то иным. Он читал и раздумывал о высшей нервной деятельности и решительно не соглашался с учеными в том, что у животных только инстинкт, а не разум. Со временем, когда станет ученым, он это докажет всему миру.
Каждый раз, принимая то или иное, всегда твердое, решение — стать гидростроителем, шахматистом, биологом, географом и даже философом, — Саня немедленно начинал практическую подготовку к своему будущему. Он находил и книги, имеющие отношение к избранной профессии, зачитывался ими и начинал учиться на твердые пятерки по тем предметам, которые считал в это время главными.
Школьные учителя знали, что Саня Рябинин паренек думающий, развитой, начитанный, но непостоянный в своем отношении к изучаемым наукам. По одному и тому же предмету он может получать то пятерки, то тройки. А случались и двойки. Но Санины двойки никого не волновали — стоит поприлежнее заняться, и двойку в дневнике сменит пятерка.
В мир своих мечтаний Саня ни для кого не открывал настежь дверей. Ира не могла его понять, а Миша, хотя он и был лучшим другом, недоверчиво относился к мечтаниям Сани. Он часто говорил, что у Сани «семь пятниц на неделе». Сам Миша как решил, еще в первом классе, стать инженером-строителем, так ни разу не менял своего решения. Удивительный человек!
В том, что в будущем его ждет что-то необычайное, большое и хорошее, Саня ничуть не сомневался. Он все сделает для этого. Будет отлично учиться и трудиться! Он, Саня, отдаст свою жизнь только труду и науке.
В начале года Саня и в самом деле отлично учился. Татьяна Михайловна, просматривая дневник сына, радовалась — только пятерки. И, быть может, поэтому она охотно воспользовалась бесплатной путевкой на курорт и поехала лечиться.
Разве можно все предугадать?
…Однажды в конце сентября директор школы привел в класс нового ученика, одетого в морскую форму.
— Разрешите представить: Игорь Дичков, — сказал директор. — Прошу любить и жаловать!
Моряк в классе! Да еще какой! Высокий, сильный, настоящий физкультурник. В профиль моряк был похож на индейца — большой прямой нос и волосы как перья. То, что новый ученик был явно старше всех девятиклассников ( ему не пятнадцать, а, наверно, семнадцать!), поняли все сразу.
Моряка посадили на одну парту с Колькой Мазиным, и всем стало как-то неловко. Кольку — за одну парту с моряком! Маленькая, тщедушная фигура Кольки рядом с новичком выглядела еще меньше, а лицо Кольки с вытянутыми вперед губами и удивленными светлыми глазами казалось совсем детским.
Колька и в самом деле был доверчив, как ребенок. Разыграть, обмануть его ничего не стоило. Вот хотя бы последний случай. На уроке английского языка Колька не понял и не успел записать название книги, которую надо купить. Он обернулся назад и спросил Ваню Молчанова:
— Какую? Какую книгу?
Тот, не моргнув глазом, серьезно ответил:
— «Пушкин в Сочи».
На следующем уроке Мазин подошел к учителю английского языка и пожаловался:
— Сергей Владимирович! Я все магазины обегал, такой книги нет.
— Какой? — удивился учитель.
— Какую вы велели купить: «Пушкин в Сочи».
— Что ты, что ты! Я сказал: «Аlisa in Wonderland». Как это будет по-русски? Не знаешь? Молчанов, помоги Мазину… Ну, правильно, «Алиса в стране чудес».
Вот с каким пареньком оказался на одной парте моряк. С моряком всякий хотел бы сесть, а тут Колька Мазин!
Пока шел урок, Саня придумывал разные комбинации, как бы ему оказаться на месте Кольки. Рядом с Саней сидит Зоя Стехова, староста класса. Но она больна и в школу не ходит.
В перемену Саня обратился к Мазину:
— Слушай! Садись на мою парту, а я на твое место. Ладно?
Колька вытаращил глаза:
— Что я, дурак? Он из морского училища — значит, в математике силен. Там вычисления всякие. А у меня, сам знаешь, по математике плохо. И вообще, это мировский парень! А знаешь что! Ты садись на последнюю парту, позади нашей. Там свободно. Все равно что вместе. Ладно?
В первый же день из школы они вышли втроем — Игорь Дичков, Коля Мазин и Саня. Колька, забегая вперед, заглядывал в лицо своему новому другу, смеялся и подпрыгивал, как ребенок. Саня смущался, боялся сказать при моряке неумное или лишнее слово. Зато Игорь, который в классе вел себя сдержанно, теперь, шагая по-матросски, вразвалку, громко и весело рассказывал своим новым друзьям о себе. Оказывается, он семь лет учился в московской школе, здесь же, по соседству.
— Потом отец устроил меня в Одесское мореходное училище. Он у меня известный моряк, капитан. Я тоже хотел стать капитаном, но здоровье подкачало. — Показал рукой на свою грудь Игорь и добавил: — Сердце. С детства порок. Вот и пришвартовался к вашей школе.
«А на вид такой здоровый!» — подумал Саня.
Игорь знал много морских происшествий. Оказалось, он знаком даже с капитаном китобойного судна.
— Вот так я стоял, а он вот так, как Коля. Совсем рядом. Здоровенный такой, загорелый, как негр. Такой может с китом сразиться!
Игорь, Саня и Колька стали неразлучными друзьями. В классе сидели рядом, перешептывались или передавали записки друг другу. Выходили из школы вместе и по домам расходились ненадолго. Саня едва успевал перекусить, как его вызывал к телефону Игорь.
— Ну, как дела? Успел перекусить? Сколько сейчас склянок? Может, прогуляемся?.. Уроки потом вместе. Выходи, буду ждать на углу.
Саня тут же выходил. Пока нет матери, у него полная свобода.
Игорь был неистощим на выдумки и каждый день придумывал новое развлечение: то они шли смотреть старинную картину в Кинотеатре повторного фильма, то ехали на ипподром, когда проводились бега, то в Парк культуры, то в центр — бродить по магазинам, рассматривать заграничные машины.