Две сестры
Шрифт:
Все это, однако, не мешало ей питать слабость к своему младшему сыну.
— Тебе помочь? — поинтересовалась она.
Олли поднял голову и взглянул на нее с улыбкой, способной растопить полярные льды.
— Сам справлюсь, мам. Почему бы тебе не присесть и не отдохнуть? Я приготовлю тебе чай. Одну секунду, сейчас закончу и сразу поставлю чайник.
— Да, чаю я бы выпила с удовольствием. — Мать потянулась было за чайником, но Олли перехватил ее руку.
— Присядь, — распорядился он.
Улыбаясь, она откинула со лба прядь вьющихся рыжих волос, которые с возрастом обрели цвет старой меди, и присела
— В тебе уже чувствуется большой начальник, — шутливо заметила она, с любовью глядя на него.
Олли ласково улыбнулся ей и смахнул горсть ореховых скорлупок в раковину.
— У меня была хорошая учительница. — У них в семье ходила шутка, что Фредди не может пройти спокойно даже мимо пустого стула, не объяснив тому, что тот должен делать.
Она рассмеялась.
— Не стану спорить. — С такой оравой ей поневоле приходилось быть не только экономной и умелой, но еще и властной хозяйкой, хотя всем ее отпрыскам всегда доставались равные порции объятий и поцелуев. — Но одному Богу известно, откуда у тебя талант к кулинарии, — уж точно не от меня. — Фредди называла себя «приличной стряпухой», но заниматься выпечкой у нее не было ни времени, ни желания. — И не от твоего отца. — Она коротко рассмеялась и покачала головой. — В тот единственный раз, когда я оставила его одного на кухне, как раз после рождения Теи, он чуть не спалил весь дом, пытаясь поджарить цыпленка.
— Скорее уж этого можно было ожидать от Теи, — откликнулся он: в их семье старшая сестра славилась тем, что с ней вечно случались всякие несчастья.
— Ну, ты же знаешь поговорку насчет яблока, которое падает недалеко от яблони.
Так оно, наверняка, и происходит, хотя Олли понятия не имел, недалеко от какой яблони упал он сам. Внешне он походил на обоих родителей, а во всем остальном… С таким же успехом он мог оказаться инопланетянином, случайно заброшенным в эту временами буйную, но тем не менее совершенно обычную семейку. Во-первых, он стал первым из мужчин рода Оливейра, кто предпочел сушу плаванию по морю. Пусть даже трое его старших братьев — слесарь-сантехник, офицер полиции и торговый представитель — тоже не стали продолжателями семейного бизнеса, но они, по крайней мере, в свободное время обожали рыбачить. Как, впрочем, и его сестры — Кэти однажды выгрузила с борта отцовской лодки на берег тридцатифунтового рифового окуня, а Тереза, которая жила в Айдахо с мужем и детьми, пристрастилась к ловле рыбы нахлыстом [53] . Олли был единственным в семье, кто не желал иметь ничего общего с рыбой, разве что любил ее есть.
53
Ловля рыбы в верхних слоях воды без поплавка и грузила на искусственную мушку и насекомых.
Тем не менее по будням он каждое утро вставал ни свет ни заря, чтобы помочь отцу выгрузить на берег улов, а потом садился в семейный фургон и отвозил рыбу оптовым покупателям. Так что к тому времени, когда он появлялся в книжном кафе, приняв душ и переодевшись, он уже успевал
— Должно быть, она — нечто особенное, — заметила мать, наблюдая за тем, как он орудует на кухне.
На лице у нее было написано многозначительное понимание, хотя о Керри-Энн он не рассказывал ей ничего, кроме того, что ему нравится работать с ней в паре. Значит, или в словах Фредди, когда она утверждала, что знает, чем занимаются ее отпрыски, даже не видя их, была доля истины, или же Линдсей просветила ее на этот счет.
— Видишь ли, я пообещал Линдс, что принесу десерт. Ну а поскольку это все-таки день рождения, то… — Он старался всем своим видом убедить мать в том, что у нее не может быть ни малейшего повода для беспокойства. Она знала лишь, что Линдсей устраивает дома маленькую пирушку, на которую был приглашен и ее сын. На плите засвистел чайник. Олли выключил газ и налил кипятка в заварочный чайник.
— Уверена, твой шедевр произведет неизгладимое впечатление. — Самая обыкновенная фраза, но в ней содержался скрытый намек.
— Ну, ты же понимаешь, все-таки круглая дата — тридцать лет. Это не совсем рядовая вечеринка, верно? — доставая кружку из шкафчика над раковиной, жизнерадостно откликнулся Олли, несмотря на предательский холодок в животе.
Мать улыбнулась и кивнула.
— Тридцать? И только? Я бы дала ей больше.
«Ага, начинается!» — подумал он.
— Это потому, что ты ее не знаешь.
— Почему же, она показалась мне довольно милой. — Это было универсальное замечание, которое мать отпускала в адрес как подружек его самого, так и его братьев, если они почему-либо ей не нравились.
Олли налил чаю матери, не сводя с нее внимательного взгляда, и поставил кружку перед нею. Ее лицо ничего не выражало, вот только морщинки в уголках губ стали глубже. Скорее всего, она размышляла, насколько серьезно он увлекся женщиной, для которой печет торт в субботу вечером, тогда как прочие молодые люди в его возрасте в это время развлекаются вовсю.
— Она действительно очень милая, — с некоторым вызовом произнес он. — Если хочешь знать, у нас с ней много общего.
— В самом деле? — Слегка изогнутая бровь и ничего более.
Он бесстрашно бросился в омут:
— Да, она очень даже ничего. Она меня заводит, если ты понимаешь, о чем я.
— Неужели? Никогда бы не подумала.
В голосе Олли проскользнули отчетливые нотки недовольства.
— Откуда тебе знать, какая она? Ты ведь виделась с ней один-единственный раз. — Несколько недель назад Фредди заглянула в книжный магазин, чтобы забрать книгу, которую заказывала.
Фредди ответила все тем же невозмутимым тоном:
— Я всего лишь хотела сказать, что ты и она — совершенно разные люди.
— Ну, она же не виновата в том, что ее так воспитывали, правда? — Он с такой силой опустил сахарницу на стол, что у той задребезжала крышечка.
— Нет, полагаю, не виновата. — Похоже, Фредди задумалась над собственными словами, насыпая себе в чай ложечку сахара и медленно размешивая его. — Но, сынок, если я чему-нибудь и научилась в этой жизни, так это тому, что большинству людей не удается убежать от своего воспитания. Я не хочу сказать, что у нее совсем нет достоинств, но, судя по тому, что рассказала мне Линдсей, в ее жизни неприятностей было больше чем достаточно.