Две сорванные башни
Шрифт:
Толстую крепостную стену разорвало на мелкие и не очень кусочки, разлетевшиеся в разные стороны не хуже первомайского салюта, – ток вот зашибало совершенно не по-праздничному. Естественно, что людям, оказавшимся в этот момент на стене, повезло куда как меньше прочих.
Агроному хотя и «удружило» оказаться чуть в стороне, но взрывная волна и его отбросила на внушительное расстояние, крепко намяв бока. От переизбытка впечатлений бомж потерял сознание и уже не видел, как грамотно составленный Сарумяном план штурма крушит последние надежды защитников крепости на благополучный исход.
Обороняющиеся рохляндцы, отвлеченные мощным взрывом и хлынувшим следом потоком из начисто разрушенной системы канализации, совершенно забыли о все еще штурмовавшем мост спецназе урочьей армии. Никем не атакуемые, они практически прогулочным шагом приблизились к самым воротам и уверенно закрепились на мосту, прикрывшись бронещитами со всех сторон. Откуда-то сзади подступила специально обученная бригада урок, тащившая тяжелый, обитый железом таран.
Только после того, как первый удар тарана едва не переломал все засовы, рохляндский атаман сообразил, что дело принимает дурной оборот. Он сам бросился к башне, высившейся над воротами, увлекая за собой всех, кого только встречал по пути:
– Мужики, держи ворота!
Бойцы, дружно навалившиеся на прогибающиеся под могучими ударами доски, едва-едва сдерживали натиск с той стороны ворот. Наконец-то очухавшиеся нерадивые защитники сторожевой башни принялись сбрасывать на головы атакующих урок тяжеленные булыжники, коих после взрыва было предостаточно, а кроме того, пытались отстреливать наступающего неприятеля поодиночке – на большее не хватало патронов.
Наконец-то придя в себя и рассмотрев со стороны место взрыва, рохляндский атаман укоризненно покачал головой:
– Неужто сортир подвзорвали? Ну до чего ж плохо разведка у нас работает – не предупредили, не довели до сведения!!!
Случись услышать атаманские речи Агроному – и у рохляндского предводителя вполне могли быть серьезные проблемы со здоровьем, но пока что эти самые проблемы намечались у едва очухавшегося после контузии бомжа: прямо по направлению к нему неслись урки – из тех, что первыми вломились в крепость через открывшийся в стене широкий проем. Многих из них смыло первым потоком, хлынувшим из канализации, но те, что смогли устоять на ногах и сейчас чапали по образовавшемуся болоту, были весьма решительным образом настроены на добротную поживу.
Обернувшись, Агроном увидел, что за спиной его поблескивают стволы пулеметов. Заградотряд недаром ел свой кусок хлеба – об отступлении можно было забыть. Впрочем, он сам всегда был готов договориться со своим знакомцем – командиром «ЗэО». Но вот подумать об этом вплотную ему помешал прилетевший откуда-то сверху истошный вопль:
– Агроном!
Вслед за воплем прилетел в буквальном смысле этого слова и сам кричавший – коротышка Гиви пожаловал спасать своего боевого товарища, плюхнувшись со всей дури в образовавшееся на месте сортира зловонное болотце.
Оказавшись даже ближе к наступавшему врагу, чем собственно спасаемый им Агроном, он вынужден был вступить в рукопашную, но в какой-то момент времени попросту поскользнулся, с головой погрузившись в вонючую жижу.
Агроном было дернулся ему на выручку:
– Гиви! – но вовремя сообразил, что его в лучшем случае ждет участь, уже постигшая самого гнома, и, мягким шагом отступая к плотным рядам «заградильщиков», махнул тем рукой, указывая на урок:
– Мочи козлов!
Пулеметные очереди принялись выкашивать неприятеля табунами, опрокидывая урок на землю, но выжившие продолжали двигаться вперед по-пластунски, прячась за многочисленными обломками крепостной стены.
Сообразив что к чему, Агроном отдал новый приказ:
– На ножи их! – и сам ломанулся к залегшему противнику.
Лагавас зорким глазом засек намечающуюся резню с соседнего участка стены, который практически не пострадал при взрыве, но для того, чтобы спуститься с него, нужно было бежать к единственной сохранившейся лестнице, находившейся на почтительном расстоянии.
Недолго думая, эльф подхватил оброненный кем-то из защищавшихся щит и, усевшись на него, словно в санки, покатился вниз по обрушившейся стене, паля с двух рук по неприятелю:
– Лыжню!
Чук и Гек, которым до ужаса хотелось хотя бы мало-мальски занятных развлечений, шушукались между собой, покуда ожившие деревья обсуждали какие-то насущные вопросы.
Впрочем, все их надежды на «клевую тусовку» развеял их извозчик. Обернувшись к карапузам, он сообщил:
– Мы порешили, что нам без разницы. Ваши придут – дрова рубят, урки придут – тоже рубят.
Гек, которому на почве ничегонеделания порядком рвало крышу, подскочил как ужаленный:
– Мы уполномочены сделать вам предложение!
Человек-бамбук моментом нашел вопрос, способный поставить в тупик куда более сообразительного карапуза, нежели Гек.
– Какое, например?
Гек сообразил, что путей для отступления практически не осталось, и потому брякнул первое, что постучалось изнутри черепной коробки:
– Мораторий на продажу бензопил! Это во-первых.
За его спиной Чук обхватил в отчаянии голову руками, тем более что он прекрасно знал – если Гека понесло, то остановить его будет практически невозможно. Гек тоже был в курсе и потому «мочил», не стесняясь абсолютно ничего:
– Во-вторых, полная электрификация по плану ГОЭЛРО и запрет на использование дров.
Человекодерево закивало головой и добавило:
– И древесного угля тоже.
Взглянув на удивленные лица карапузов, он поспешил уточнить:
– Потому что угольные карьеры – это наши братские могилы.
Пока деревяшки с признаками интеллекта обмусоливали столь заманчивое предложение, Чук утянул Гека в сторону и принялся выговаривать приятелю:
– Не, ну ты сам-то понимаешь, что наши на уголь не согласятся? И на дрова тоже! Лучше бы ты лапши навешал про скворечники и все такое!!!