Две Войны
Шрифт:
Ганелон сделал демонологам знак прекратить поливать пламенем соляную стену. Теперь пришло время когтей Владыки и топоров Темных Паладинов. Соль поддалась не очень охотно, однако постоянно уступала и наконец разлетелась на куски. Темным Паладинам пришлось тут же разбегаться в стороны, потому что изнутри буквально вылетел Астарот Палач Легионов. Он был выше любого человека, но ниже Владыки, не смотря на то, что был заточен в высокогорной темнице, где никогда не тает снег, практически не одет - набедренная повязка, кожаная перевязь с шипастым наплечником, на которой, судя по нескольким лямкам, должен был крепиться
– Кого мне благодарить за свое спасение?
– спросил демон звучным голосом.
– Нашего владыку, Баала, - ответил Ганелон.
– Нам некогда разговаривать. Очень скоро здесь будут гномы.
Астарот кивнул и отряд двинулся обратно к Купели. Стоило поторопиться и не только потому, что гномы уже выдвинулись к темнице, главное, Купель продержится еще очень недолго.
– Проклятье!
– хлопнул кулаком по столу, заваленному картами, король Нейстрии Людовик II.
– Нас попросту обложили, господа! Билефелия в руках Юбера де Лейли, будь он трижды проклят. Демоны оттуда так и прут на нас, как из дырявого ведра.
Выражения его королевского величества были весьма далеки от королевских, за это он мне особенно нравился, как, видимо, и многим придворным. Король нейстрийский разбирался не только в охоте и лошадях, он к тому же был отменным полководцем и не чурался такой науки, как стратегия, многими забытой в наш век. Забытой, я считаю, совершенно несправедливо.
– Что с Астурией?
– спросил он у посланника в этом королевстве, графа де Витта.
– Они обещали не нападать на наши границы, - ответил тот, - но ни о какой поддержке речи не идет. Король Эстебан отговорился от меня угрозой со стороны Кордовского эмирата и морского народа.
– Нам часто сообщали об активности морского народа, - заметил де Корнар.
– И я просил бывшего сенешаля де Курвуазье принять меры. Он отвечал мне, чтобы я не молол чуши.
– Довольно об этом негодяе, - отрезал король.
– У нас здесь военный совет, а не урок истории. Доложите о положении на фронтах, граф д'Абиссел.
Да-да, мы с Эмри так и застряли в Эпинале. С той памятной ночи прошло несколько месяцев, а мы не могли ни вернуться в Аахен, ни двинуться дальше по маршруту - в Талуз, столицу Аквинии. Дело в том, что почти всю империю заполонили демоны. Не один, но множество городов и поселений были в их руках, не было сообщения не то что между королевствами, но и между провинциями отдельных стран империи. Это была подлинная война, которой еще не знала моя родина. После того, как Каролус объединил страны и племена в одну могучую державу, мы лишь воевали с внешними врагами - Кордовой, халинцами, неистовыми берсерками из Тулле; мало кто из нынешних рыцарей и полководцев знал, каково это воевать, когда перерезаны дороги, а враг разоряет города и веси.
– Не скажу, что оно плохо, ваше величество, - честно ответил граф, - оно - отвратительно. Города падают к ногам тварей один за другим, как налитые
– Кого вы желали оскорбить таким сравнением?
– усмехнулся Эдмон де Витт, чьим гербом была оскаленная крыса, а девизом - "Не загоняй в угол".
– Честь, - совершенно серьезно ответил ему Эмри, - вот что мы спасем, даже если сложим головы, но потеряем, сдав столицу бааловым тварям.
– Не стоит поминать Hostis generis humani, - как обычно мягко произнес отец Вольфганг, недавно прибывший сюда из разрушенного Бриоля и назначенный главой столичной инквизиции, получив сан епископа, - хоть он, безусловно, стоит за всем этим. Я готов поддержать графа д'Абиссела - все воины ордена Изгоняющих Искушение выступят в тот же день, что и гвардия вашего величества.
– Как и рыцари Святого Креста, - поддержал его второй воинствующий клирик Рауль де Мон-Нуар.
– Разумно ли это?
– позволил себе усомниться граф де Локк, приобретший несколько излишнюю настороженность после долго осады Бриоля.
– Нам ведь придется столкнуться не с простыми смертными, а с демонами Долины мук. Ты помнишь осаду Бриоля, Вольфганг, самые стойкие из ветеранов теряли отвагу, у них тряслись колени и руки.
– Но только пока они не вступали в схватку, - возразил ему свежеиспеченный епископ.
– Стены Эпиналя прочны и велики, мы сможем выдержать долгую осаду.
– А вот теперь я позволю себе напомнить тебе осаду Бриоля. Стоя на стене и глядя на ползущее к ней вражье войско воины теряют мужество и решимость. Не то что когда несутся этому врагу навстречу.
Король рассмеялся, чем привлек всеобщее внимание.
– Клянусь честью, это самые лучшие слова, что мне довелось услышать за последнее время. Готовьте войска и гвардию, мы выступаем. Как сказал граф д'Абиссел: не спасем жизни, так хотя бы честь.
– Зачем вы таскаете меня на все эти военные советы, граф?
– поинтересовался я, снимая расшитый придворный камзол, в котором торчал на показавшемся меня бесконечным военном совете.
– Я мало что понимаю во всех этих стратегиях и тактиках.
– В прошлый раз, когда ты мне жаловался на это, - усмехнулся Эмри, также избавляясь от шикарных тряпок, - говорил, что не понимаешь ничего. Значит, я прав и начинаешь чему-то учиться.
– Не играйте словами, граф, - отмахнулся я, принимаясь за плотный ужин, ожидавший нас в наших общих покоях.
– Как ничего не понимал, так и не понимаю. Я - поэт, немного философ и трубадур, но никак не полководец.
– Ты забыл кое-что, - с серьезным видом заметил д'Абиссел.
– Ты, Зигфрид, еще и рыцарь императора Каролуса и у тебя есть основательное преимущество перед теми, с кем ты вскоре вместе выступишь из города. Ты будешь знать куда мы выступим.
– А заодно и знать, что шансов вернуться у нас практически никаких нет, - буркнул я.
– Оставь, Зигфрид, уныние тоже грех, - усмехнулся граф, - не веришь, спроси у епископа Вольфганга.
Я вытянулся на кровати, закинув руки за голову.