Двенадцать месяцев. Январь
Шрифт:
Глава 8
Утробный глухой рык встретил Месяца и его Спутницу.
– Быстро ты освоился, Серый, – слегка иронично, впрочем ни на миг не испугавшись, отреагировал Январь. – Своей территорией дом Олеси считаешь?
– И не говори, – навстречу им уже спешила черноволосая женщина с ясными глазами. – Сама уже не пойму, хозяйка я тут или так, в гости пустили. Слушаться не желает. Такой пациент капризный. Константина вчера вообще чуть не цапнул.
Но по улыбке, скользнувшей
«Это и есть Баба-Яга?! Вот это поворот! Да она выглядит совсем не старой».
После знакомства с Месяцем, который вовсе не дряхлым дедушкой оказался, девушка уже легче восприняла новое откровение. С открытым ртом не застыла, лишь изумленно моргнула, глаз с лица незнакомки не сводя.
– Должно быть, за дело, – подмигнул раскинувшемуся в углу на лежанке зверю Месяц. – Знаем мы Кощея, наверное приобнять тебя пытался?
– Да у Константина шутки известные, – и хозяйка дома погрозила пальцем волку. – Стоит ли на них реагировать? Проходи же, Январь, и Спутницу свою представь.
Смотрела она при этом прямо на Милаву и улыбалась так по-доброму, что девушка невольно смутилась, устыдившись страхов своих необоснованных. Отведя взгляд, быстро оглядела пучки ароматных трав, живописно развешанные под потолком, большую белую печь и добротный стол с вышитой скатертью, на котором высился пузатый самовар и горка румяных пирожков.
– Верно ты догадалась, Спутница это моя – Милава, – кивнул в ответ Январь, оторопевшую девушку слегка вперед подталкивая и одновременно ободряя усмешкой. – Проходи, не бойся. Серый только рычать горазд, а Олеся и вовсе у нас добрая душа. В печь точно не посадит.
В последнем Милава даже на миг не усомнилась, всей душой почувствовав, что местная Баба-Яга ничем на сказочный образ зловредной ведьмы не похожа. Теплом светились темные глаза ее. А еще в их глубине Милава подметила грусть затаенную и интуитивно распознала в Олесе «родственную душу».
«Не все безоблачно в жизни этой женщины было, испытала она и страдания. Нет в ее сердце покоя. Как и в моем».
– Спасибо огромное, – поклонилась Милава. Шубку сняла и принюхалась. – Такая вкуснотища, такие ароматы! Понимаю Серого: он переживает, что гости нагрянут и пироги все подъедят.
– Что ты, – польщено улыбнулась Олеся, – ему этих пирогов каждый день перепадает. Да только много ему нельзя, он на строгой диете! (Со стороны волка послышался жа-а-алобный скулеж.) Пока полностью не поправится.
– А что же с вашим Серым случилось? – под гостеприимное воркование хозяйки Милава и Январь уселись за широкий стол, приготовившись пробовать угощение. Месяц о чем-то задумался, поэтому девушки, почувствовавшие взаимную симпатию, решили поговорить.
– На пути силы темной он встал. С тварями жестокими, в мир наш засланными, столкнулся.
При этих словах Баба-Яга такой сочувствующий взгляд на волка бросила, что Милава решила больше этой
– У вас так уютно, а ворон ваш… само обаяние! – решила она сделать хозяйке комплимент, чтобы паузу тяжелую прервать.
Олеся заулыбалась, подливая гостье ароматного чая.
– Знаю я этого вредину! Не рассказывай мне сказок о его манерах. Опять уговаривал прочь уходить?
Милава рассмеялась, ощущая, как все больше проникается симпатией к Бабе-Яге.
– Олеся, скоро ли братья мои явятся? – внезапно вмешался в разговор Январь.
– Вот-вот должны. Я вас немного раньше пригласила, чтобы Милава освоилась. И Константин обещал заглянуть, – вмиг став серьезной, ответила хозяйка.
От ее внимания не укрылся задумчивый вид гостя, его сосредоточенность и отстраненность. Слишком хорошо знала Олеся, каков старший из Месяцев…
– Что беспокоит тебя?
– Вот, – и, откуда ни возьмись, в руках Месяца появился сверток. – Поспрашивай за Гранью, может быть знает кто об этом блюдце? Дела давно минувших лет это, я полагаю. И никому не говори о просьбе моей.
«Слишком самостоятельный! С детства привык всю ответственность брать на себя, – в который уже раз за время знакомства с Январем мысленно посетовала Баба-Яга. – Вот и сейчас пытается во всем сам разобраться, помощи у братьев не просит».
Она подалась вперед, осторожно откидывая краешек материи, в которую предмет был завернут. И Милава мгновенно узнала заветную тарелочку, найденную в кладовке, что сначала показала ей Змея Горыныча, а потом и вовсе к нему переместила.
– Хорошо, – кивнула Олеся и проворно сверток подхватила. – Если узнаю что-то – расскажу.
Встав из-за стола, унесла артефакт в свою рабочую комнату. Вопросов лишних не задавала, понимая, что по пустякам Январь просить не станет и Милаву тревожить лишний раз не пожелает. Не укрылось от внимания ее, с какой тревогой то и дело замирал на девушке его взгляд. После нападения на Спутницу Декабря была причина и брату его тревожиться.
– Как служба идет? Нет ли примет тревожных? – стоило Бабе-Яге вернуться, спросил Месяц, тут же пояснив Спутнице своей: – Олеся – сильнейшая Ведунья мира нашего. Страж она, как и Константин. Может за Грань заходить, чтобы с душами ушедших пообщаться, и назад возвращается. Сила это большая, после великих испытаний ей доверенная.
– Ох! – с уважением и толикой страха глянула на новую знакомую Милава. – А я думала, вы – лекарь местный. Вон, и Серого на ноги поставить стараетесь.
– Если тихо все в мире сказочном, так оно и есть, – протянула в ответ хозяйка и нахмурилась, взгляд на Месяца перевела. – Словно затаились все! Тишина стоит, ни намека на атаку. За Гранью тоже никто ничего не слышал. А я ни за что не поверю, что колдун черный отступился и после первой же неудачи с Нариной мир наш в покое решил оставить.