Двенадцать месяцев. Январь
Шрифт:
Глубоко вдохнула Милава и положила свою ладошку поверх широкой мужской руки. И даже успела удивиться, насколько горячая у Месяца кожа, как вдруг дыхание из груди ее резко вышибло, а ладонь пронзила сильная боль, начавшая распространяться от нее по всему телу. Покачнувшись от неожиданности, еле она удержалась, чтобы руку не отдернуть.
Девушке показалось, что ее словно разрывает изнутри. Боль прокатилась мощной волной, а вслед за ней пришла вымораживающая волна холода.
Тяжело сглотнув, Милава сильно зажмурилась и сжала губы, не давая ни единому стону
– Так, все, хватит! – возмутился Январь, видя, как сильно побледнела его Спутница.
Месяцу определенно становилось легче, но видеть, как мучается девушка, он не желал. Яр уже искренне жалел, что поддался на уговоры Декабря и согласился на помощь. Вот только отстраниться ему не позволили.
Сжав его ладонь, Милава для верности еще и обхватила ее второй рукой и сцепила пальцы в замок. Уткнувшись лицом в мужское плечо, чтобы скрыть выступившие от боли слезы, еле слышно просипела:
– Нет. Справлюсь… я. Сильная… Обученная…
– Да ты же еле держишься! – не согласился Месяц и легонько ее по голове погладил. – Отпусти, девочка, враз легче станет.
Не имея сил ответить, Милава только крепче прижалась к Январю, мысленно молясь, чтобы это все побыстрее закончилось.
Не ожидала она такой яростной боли. Не готова к ней оказалась. Знать о том, что нелегко придется, – это одно, а на себе испытать да убедиться – совсем другое.
Но и отступать не желала! Раз решила судьбу свою принять, значит должна все вытерпеть.
Лишь когда особенно сильно тряхнуло, не смогла сдержать полустон-полувсхлип, а затем появилось чувство оглушающего спокойствия. Прекратила накатывать волнами боль, перестал вымораживать холод невероятный, исчез, словно и не было его. Только звон в ушах неприятный поселился, да сил, чтобы отодвинуться от Месяца, не осталось.
– Закончилось все. Успокойся, милая, не плачь, – словно сквозь вату долетал до нее голос Января.
И только тогда поняла Милава, что действительно плачет и не имеет сил остановиться. И так стыдно ей стало, что ведет себя как маленькая, но поделать с собой ничего не могла. Больно плохо ей было сейчас. Пусть холод и прекратил атаку свою, но «выморозил» он девушку знатно. Тряслась Милава от озноба сильного, не представляя, как согреться ей.
– Январь-Месяц, а что… Ой! – послышался писклявый голосок.
– Рыжуха, плед мне неси! Да поскорее! – отдал распоряжение Яромир, пересаживая Спутницу к себе на колени. – Потерпи, девочка, сейчас отогреем тебя, все пройдет.
Почувствовав, как крепко обнимают ее мужские руки, Милава не сдержалась и обняла его в ответ. Для девушки Январь сейчас служил единственным источником тепла, и она не преминула этим воспользоваться, в надежде хоть немного отогреться.
– Совсем тебе плохо, милая? – обеспокоенно спросил Яромир, услышав, как тяжело она дышит.
– Хо-холодно очень, – прерывисто прошептала в ответ Милава. – Си-сил нет, тряс-сет всю.
В этот момент как раз прискакала белка и протянула
– Вот сейчас чайку попьешь и сразу полегчает тебе, – затараторила Рыжуха, поднося чашку Месяцу. – Хозяин, может ей ванну горячую набрать? Совсем ведь околеет, болезная.
– Твоя правда, горячая вода всяко лучше поможет, – согласился Яр, придерживая чашку, чтобы Милава смогла сделать глоток. – Как приготовишь все, позови, я ее в комнату доставлю.
Стремительно развернувшись, белка рыжей стрелой выскочила из комнаты, спеша наказ исполнить. А в это время около двери в гостиную и другие звери снежные собрались, с беспокойством глядя на все никак не перестающую дрожать девушку.
– Хозяин… – неуверенно протянул Топтыгин.
– Все хорошо, – перебил его Январь. – Расходитесь и дверь за собой прикройте.
Не смея перечить, служки снежные быстро дверь прикрыли, оставляя Яромира и Милаву одних.
Прижав девушку к себе, Месяц принялся тихонько укачивать ее, чутко прислушиваясь к малейшим движениям Спутницы. Хмуря брови, он недовольно смотрел прямо перед собой, злясь на то, что сейчас, впервые за последнюю неделю, чувствует себя так хорошо, в то время, как Милава страдает. Было почему-то очень неприятно из-за легкости, что ощущалась во всем теле.
«Не стоило поддаваться на уговоры, – недовольно думал Январь, слыша, как судорожно вздыхает Милава. – Перетерпел бы, не маленький ведь! Сколько веков без Спутницы справлялся, и тут бы все по накатанной прошло».
А Милава в это время совсем о другом думала. Понемногу холод отступал, уже не терзая девичье тело так, как раньше. И Спутница все больше и больше смущалась от того, в каком положении оказалась.
«Ну вот, опять Января волноваться заставила, – прикрыв глаза, расстроено думала она. – Какая-то я непутевая. За что ни возьмусь, вечно проблемы найду. Выгонит, как есть выгонит!»
Решив, что надо срочно исправлять положение, девушка задумалась о том, как бы поосторожнее переместиться на диван. Резко вставать не хотелось, еще обидит Месяца. Милава уже успела заметить, что он иногда как-то странно реагирует на ее действия. Вот и решила поостеречься. Да и сил на резкие движения не было.
«Значит, надо встать как ни в чем не бывало и поблагодарить его за поддержку», – наконец решила она и принялась выпутываться из пледа.
– Позволь узнать, куда это ты собралась? – прозвучал у нее над ухом недовольный голос Января.
– А мне уже хорошо, – бодро начала девушка, но, посмотрев на Месяца и наткнувшись на его внимательный взгляд, смущенно забормотала: – Совсем хорошо. Вот я и решила…
– Сиди уж, горе мое, – усмехнулся Яромир, по новой закутав Спутницу в плед. – Хватит с тебя на сегодня. У меня служек полный дом, сами со всем управятся.
– Но мне, правда, тепло уже, Январь-Месяц, – попробовала настоять на своем Милава.
Но открывшаяся дверь и влетевшая в комнату снежная белка поломали ей все планы.