Двенадцать рождественских свиданий
Шрифт:
А что с Сарой? Воспоминание Кейт о вечере с Оливером было отрывочным, но она отчетливо помнила, как он признался, что сожалеет о том, что оставил любовь всей своей жизни. Любовью всей его жизни оказалась Сара. Стоит рассказать ей об этом? Должна ли она рассказать Оливеру о том, что сердце Сары все еще стонет о нем?
И к тому же, конечно, главная неловкость ситуации в том, что Кейт резвилась с бывшим партнером Сары. Кейт решила, что уж это определенно можно оставить при себе.
Она глубоко вздохнула. Сара издала стон и закрыла лицо руками. Кейт подумала, что
Это было заразно. Сцена в пабе вышла настолько напряженной, что у них не было времени оценить всю абсурдность ситуации. Сара хохотала, время от времени повизгивая.
– Я слышала, как ты кричала на весь зал: «У меня есть тетя Сара!»
– Я не знала, что делать! Я обернулась и увидела, как твоя задница ковыляет по проходу.
Теперь они обе безудержно хохотали, прикрывая рот руками и держась за живот. Смеялись, пока у них не заболели щеки.
– Хватит! – вопила Сара. – У меня шов разойдется!
– Я сейчас описаюсь! – воскликнула Кейт.
Но это не помогало. Даже когда шторы на одном из ближайших окон раздернулись. Даже когда женщина с собакой вышла из дома и постучала им в стекло, чтобы узнать, все ли у них в порядке.
– О боже! – воскликнула Кейт, когда женщина повернула обратно к дому. – Она, наверное, думает, что мы пьяны.
– Нет. Просто мы сильно смущены.
В конце концов смех угас, и они снова погрузились в тихое созерцание.
Кейт завела двигатель, включила кондиционер на полную мощность и опустила окна, несмотря на пронизывающий холод.
– Я бы не хотела, чтобы ты думала, будто мои чувства к Мэтту слабее, – сказала Сара.
– Я и не думаю.
– Дело в том, – продолжала Сара, – что Оливер был моей первой настоящей любовью. Первым моим мужчиной, с которым я жила. Первым и единственным человеком, с которым я когда-либо была помолвлена.
– Тебе не нужно объясняться передо мной.
Семя беспокойства точило грудь Кейт. Оно уже пустило корни, и она не могла понять его значение.
– Нет, нужно. Потому что ты имеешь отношение к миру Мэтта, я знаю, что ты заботишься о нем, и не хочу, чтобы ты подумала: если я не готова отсидеть викторину в пабе с бывшим, значит, я не готова к серьезным отношениям с Мэттом. Потому что к Мэтту я отношусь очень серьезно. Клянусь тебе. Мэтт – это все, что мне нужно в мужчине, и даже больше.
Кейт взглянула ей в лицо.
– Я тебе верю.
Рассада дала усики, которые непонятно для чего обвились вокруг ее сердца.
Они приехали домой. И когда Кейт упала в постель, на сердце было немного тяжелее, чем до того. Внутри что-то тянуло, словно коготь котенка, застрявший в ткани. Мысль о том, что Мэтт может пострадать, заставила Кейт задержать дыхание. Она перевернулась на другой бок, плотно завернувшись в одеяло, но чувство не исчезло, и когда она, наконец, заснула, ее сны были наполнены призраками бывших и нелепыми встречами с ними, когда она собиралась сходить в совершенно прозрачный туалет, целиком сделанный из стекла.
12 декабря.
– Гм! – хмыкнула Лаура. – Скорее твой тип, чем мой.
– Что ж, – ответила Кейт, – ты меня знаешь, я больше люблю природу.
Они сидели в дальнем конце чайной Блексфордского поместья. У Лауры был перерыв на обед, и Кейт пришла с ней повидаться. Чайная была почти пуста; перед пожилой парой в другом конце зала стояли эклеры и чайник с чаем. Стук молотка и крики доносились с внутреннего двора, где сооружались киоски для завтрашней рождественской ярмарки. Завтра чайная будет полна народа. Ярмарка в Блексфордском поместье всегда собирала толпу.
На Лауре был ее форменный костюм: темно-синяя юбка и пиджак с бейджем на лацкане. Короткие волосы блестели и были аккуратно уложены. Она ничем не напоминала ту замученную мать двоих детей с вечно растрепанными волосами и головной болью, которой была остальные три дня в неделю. Лаура аккуратно откусила поджаренный бри и бутерброд с клюквой.
– Богом клянусь, я хожу на работу только из-за перерыва. Еда предназначается только мне. Делаю себе кофе. Никто не тянет меня за ноги и не кусает соски.
Кейт поморщилась.
– Да уж, надеюсь, тут такого нет, – ответила она.
Лаура ее не слушала.
– Придется отказаться от грудного вскармливания. У Чарли зубы как маленькие иголки. Это пытка!
– Лаура, ты портишь мне аппетит, – сказала Кейт.
– Извини. – Лаура откусила еще кусочек бутерброда и замычала от удовольствия. – Может, мне стоит вернуться на работу на полную ставку?
– Ты будешь скучать по детям.
– Может быть, – размышляла Лаура. – Ладно, как у тебя дела продвигаются? Я думала, ты согласишься на лазертаг.
– Я и соглашалась, – сказала Кейт, – но написала Шелли, администратору с прошлого свидания, и она сказала, что Оливер тоже хочет идти на лазертаг. Так что я поменяла планы.
Лаура скривилась.
– Оливер же тебе понравился! – напомнила она.
– Он все еще одержим Сарой. Все слишком сложно. Ты должна признать, что немного некомфортно встречаться с бывшим женихом Сары.
– Пути любви неисповедимы, – заметила Лаура, делая руками пассы, словно хотела вытянуть из рукава связку цветных платков.
– Вот и оставим эти пути в покое.
– Даже просто ради развлечения? – спросила Лаура, делая неприличные жесты руками. – Это было давно, Кейт. Пора смести с тебя паутину.
– Лаура, ты не чувствуешь границ за обеденным столом.
Лаура ухмыльнулась.
– Роди ребенка, – предложила она Кейт. – После того, как семнадцать человек заглянут тебе во влагалище, посмотрим, что останется от твоих границ.
Раньше чайная была банкетным залом. Богато расписанный потолок был настолько высок, что даже десяток обогревателей не справлялось с таким пространством.