Двенадцать световых лет
Шрифт:
– Сергей Алексеевич, а вы собираетесь еще раз подняться на Клухорский перевал? —спросил Андрей, немного тушуясь из-за своей навязчивости.
– Да, завтра утром как раз собирался. Инга Михайлов на немного повредила ногу, катаясь сегодня в Домбае, так что она завтра останется здесь, на турбазе. У нее есть интересная книга, которую я никак не даю ей дочитать. А я поеду один, завтра с утра, на первом автобусе.
– А вы можете взять меня с собой? Меня так заинтриговал и заинтересовал ваш рассказ! Хочется тоже приобщиться хотя бы на несколько часов к этому неведомому миру.
– С удовольствием! —Савельев даже слегка улыбнулся, хотя в темноте его улыбку было
– Я постараюсь. У меня часы с будильником, — тоже улыбнулся Андрей. — К тому же, я привык рано вставать на рыбалку. А на рыбалку я частенько езжу.
И тут все трое рассмеялись просто оттого, что у всех троих было в тот момент хорошее настроение.
– Только не забудь взять с собой перекусить. Мы вернемся поздно вечером, —окликнул Андрея Савельев уже из темноты.
– Я понял, — ответил Андрей, – всего хорошего, до завтра! Придя в свою комнату, где кроме него жили еще три человека, он предупредил друзей, что не поедет с ними завтра в Домбай кататься на лыжах, а пойдет в горы с Сергеем Алексеевичем.
Он ожидал, что и они попросятся идти вместе с ним, но друзья восприняли его идею довольно скептически.
– Да брось ты, поедем лучше кататься, — усмехнулся Володька Смирнов, веселый, никогда не унывающий парень из их компании.
– Нет, мне хочется. Горные лыжи от меня никуда не убегут, у нас еще четыре дня впереди, накатаюсь. И так уже плечо болит, вчера навернулся. Пусть немного заживет, — Андрей завел часы на половину шестого. — А такой возможности в жизни наверняка больше не представится. Так что катайтесь завтра без меня.
Турбаза засыпала. Между двумя горными грядами, протянувшимися параллельно на несколько километров, высоко в ясном небе светили бесчисленные звезды, чуть освещая погрузившийся в темноту человеческий мир.
Автобус подъехал ровно в шесть тридцать утра. Ежедневно между Тебердой и Домбаем курсировали два автобуса с интервалами около получаса, и этого было вполне достаточно для перевозки всех желающих покататься на домбайских склонах.
Сергей Алексеевич был одет в теплую и легкую пуховую куртку приятного синего цвета, в болоньевые, утепленные поролоном, брюки более темного синего тона и белую спортивную шапочку с эмблемой фирмы «Найк». На ноги были надеты прочные зимние ботинки на толстой подошве. За спиной висел небольшой рюкзачок бордового цвета. От его некрупной фигуры среднего роста, от приятного, немного скуластого лица с чуть курносым носом и глубоким, уверенным взглядом веяло основательностью и спокойствием. Но иногда взгляд Савельева становился чуть насмешливым, и на мгновение в нем проступали мальчишеская бесшабашность и озорство.
Они быстро, за пятнадцать минут доехали до того места, где от основного пути Теберда – Домбай отходила дорога на Клухорский перевал и вышли из автобуса. Было еще темно, и Андрей даже не заметил бы ее, да это и не было сейчас дорогой, а всего лишь тропинкой, протоптанной в снегу. Перевал был проходим для транспорта лишь в летние месяцы, и зимой по дороге ходили лишь пешие, по всей видимости, местные жители или такие же искатели приключений, как Сергей Алексеевич с Андреем.
Но Савельев бывал в этих местах уже неоднократно, поэтому уверенно пошел от автобуса прямо к едва заметной в слабом свете раннего утра тропинке.
За день пройти предстояло больше двадцати километров. Расстояние немалое, но путешественники были молоды, здоровы и целеустремлены.
Тропинка уходила вверх. Невдалеке протекала небольшая незамерзающая горная речка, впадающая в реку Теберду. Вдоль нее и пошли путешественники.
Первые километры пути прошли за разговорами. Оказалось, что Савельев родом из степей Предуралья, из Оренбургской области, но довольно давно, с момента
Оказалось, что Сергей Алексеевич несколько раз бывал в Верхневолжске, в городе, где родился и жил Андрей. Один раз это было, когда путешествовал с Ингой Михайловной на теплоходе по Волге от Москвы до Астрахани, а еще несколько раз приезжал по работе, в Верхневолжский государственный университет. Там у него, оказалось, было несколько хороших знакомых на кафедрах физики и прикладной математики.
– Земля только кажется большой, если смотреть на глобус или на снимки из космоса. А на самом деле, по крайней мере, у жителей одной страны, даже такой огромной, как Рос сия, всегда найдутся пересечения, места, где они бывали практически в одно и то же время, общие знакомые и даже родственники, — Сергей Алексеевич на секунду остановился и чуть заметно улыбнулся, как будто вспомнил что-то. — Я больше скажу. С полной ответственностью могу констатировать, что мы с тобой кровные родственники.
– Как это? — удивился Андрей такому повороту в их разговоре.
– А так! Сейчас попробую объяснить. Как ты думаешь, сколько лет существует разумная человеческая цивилизация?
– Ну, не знаю. Наверно, тысяч двадцать.
– Нет, конечно, — возразил Савельев, — двадцать тысяч лет слишком много. Реально взять половину этого срока. Итак, десять тысяч лет жизни человечества. В те давние времена представители вида Человек разумный уже давно стояли на двух ногах и применяли простейшие орудия труда. За эти десять тысяч лет прожили свои жизни, если считать за среднее время одного поколения от рождения младенца до появления у него, уже взрослого, семьи и рождения младенца следующего поколения в среднем двадцать пять лет, четыреста поколений. У каждого человека есть отец и мать. В предшествующем поколении у каждого человека два дедушки и две бабушки. Далее, в предшествующем поколении, у каждого уже по четыре прадедушки и по четыре прабабушки и так далее, четыреста поколений. У тебя прямых предков – два в триста девяносто девятой степени только за последние десять тысяч лет. Это громадная цифра с огромным количеством знаков.
– Представляю себе! — заинтересованно поддержал собеседника Андрей, размеренно шагая по тропинке, идущей с небольшим подъемом всё выше и выше в горы.
– Так вот, — продолжил Сергей Алексеевич, — у тебя два в триста девяносто девятой степени только прямых родственников, непосредственно участвовавших в жизни твоего рода, в результате чего в итоге появился ты. А, с другой стороны, общее количество людей, родившихся на Земле за эти десять тысяч лет, как подсчитали современные ученые, примерно составляет всего, по разным оценкам, двадцать пять – тридцать миллиардов. Эта цифра несопоставима с цифрой два в триста девяносто девятой степени. Она на несколько порядков меньше ее. Вот и получается, что раз количество реально живших людей намного меньше твоих прямых прародителей, то у каждого из нас множество общих предков, общих прапрабабушек и прапрадедушек. По крайней мере, внутри одного народа, в нашем случае славянского. Это совершенно очевидно. У нас с тобой в прошлом огромное количество общих бабушек и общих дедушек. На протяжении этих четырехсот поколений, да даже не четырехсот, а, будем считать, двухсот, наши роды неоднократно пересекались. Более того, я уверен, что такие пересечения были и с другими народами, поскольку за столь продолжительное время совершались великие переселения племен по планете, всё перемешивалось неоднократно. И в твоей ДНК, и в моей есть отметины и от Тутанхамона, и от Сократа, и от Владимира Мономаха, и от Пушкина. Но есть маркеры и от какого-нибудь жестокого маньяка, и от самого безжалостного правителя-тирана. Есть в тебе и во мне, и почти во всех жителях современной Земли, за исключением некоторых обособленных племен Африки по клеточке от испанца и от китайца, от эвенка и от индуса, от еврея и от эфиопа. Все мы родствен ники, все мы братья.