Дверь в детство
Шрифт:
– Хм, а почему в каждой половинке бинокле имеется изгиб?
– тут же задал вопрос Вовка.
Меж тем Егор закончил откручивать основные элементы и показал внутренности корпуса, а затем ответил и на заданный вопрос.
– Это потому, что в бинокле используются призмы. Вот они - Егор указал на открывшиеся Вовкиному взору угловатые стеклянные штуковины кончиком отвертки, не касаясь их - Но в сущности это дело не меняет - Егор покрутил в руках разобранную половинку бинокля и поднёс её ближе к свету настольной лампы, чтобы было лучше видно - А вот здесь, смотри, это то, о чем
– Вижу - Вовка вытянул свой нос по направлению к тому месту, куда указывал палец Егора.
– Это своего рода перегородка или диафрагма. И играет она очень важную роль. Если ее убрать, то мы сквозь такой испорченный бинокль ничего не увидим.
– Вообще ничего?
– Нет, изображение через объектив проходить, конечно, будет, но вся картинка будет размыта, и отрегулировать резкость обычной настройкой окуляра у нас уже не получится.
Все свои доводы Егор старался подкреплять наглядно. Это было важно, так как порой Вовка проявлял чрезмерное упрямство, побороть которое даже ему, человеку более грамотному, было весьма и весьма проблематично. Времени же устраивать бессмысленные и долгие споры у них сейчас не было.
Каждый раз в конце дня, когда Вовка уходил к себе домой, Егору приходилось подробно отчитываться о проделанной им работе перед Ключницей, и, невзирая на явный прогресс в деле сборки телескопа, та каждый раз недовольно морщилась, выдавая Егору всевозможные дополнительные инструкции и пытаясь всячески форсировать события.
В конце того дня, когда они с Вовкой уже собрали основные узлы прибора, и теперь оставалась лишь пара дней до окончания работы над их совместным "проектом", Ключница ворвалась в квартиру Егора без предварительного стука, будучи погружена в крайне мрачное настроение.
– Прости, Егор, я знаю, что врываться в чужое жилище не вежливо - начала она оправдываться за такой нежданный визит, пытаясь при этом отдышаться - но обстоятельства складываются так, что времени у нас остаётся крайне и крайне мало.
– Да что с вами, уважаемая Тамара... Не знаю как вас по батюшке - Настроение Егора было хорошим, и даже плохие вести, казалось, вряд ли могли сейчас его испортить.
Вовка ушел из квартиры Егора примерно час назад, и это было очень хорошо. Если бы тот вдруг своими собственными глазами увидел возникшее в стене отверстие телепорта, а затем выскочившую оттуда странную тетку, тогда у него могло и не хватить богатого воображения, чтобы адекватно интерпретировать своим разумом такие чересчур уж фантастические "штучки".
– Ох, Егор, сейчас не время шутить - замотала головой женщина, как она обычно делала это перед тем, когда готовилась сообщить очередную плохую новость - нас уже плотно обкладывают со всех сторон. Наши преследователи используют для этого такие технологии, которые лично мне совершенно неизвестны. В тот момент, когда я пыталась просканировать ближайшее хронологическое пространство на предмет погони, оказалось, что уже весь наш рукав насквозь пронизан сетками пеленгаторов. И мне кажется, я догадываюсь, почему они ускорили поиски.
– Близится час "икс"?
– Да, но, похоже, все гораздо хуже, чем предполагалось изначально.
– Да что ж может быть хуже, чем уже есть - Егор невесело усмехнулся, в который уже раз, с грустью подумав про свою собственную печальную историю, и вспомнив ту прежнюю размеренную и спокойную жизнь, которую он окончательно и безвозвратно потерял.
– Ты когда-нибудь слышал термин "протокол ноль"?
– спросила женщина.
– Нет - чуть подумав, замотал головой Егор - никто при мне из тех, с кем мне довелось встретиться на территории вашего Ведомства, не произносил ничего подобного.
– Это такая процедура...
– Ключница собралась, было, пуститься в объяснения по поводу затронутой ею же самой темы, но вдруг где-то у нее в кармане раздался жужжащий тревожный писк, и собеседница прервалась на полуслове. Мгновенно вытащив свою электронную штуковину, женщина уставилась на светящийся экран. Лицо ее внезапно сделалось еще более тревожным, чем было.
– Вот, заразы!
– проворчала она, скривив рот - Так, Егор, я срочно должна отбыть. После поговорим. Нужно подкорректировать частоты нескольких "глушилок", которые я расставила для маскировки окружающего пространства. А ты, давай, не тяни и действуй решительней.
– Но я и так делаю все как можно скорее - развел руками Егор вслед Ключнице, которая уже открыла отверстие портала, и обернулась перед тем, как исчезнуть в нем лишь за тем, чтобы ещё раз настойчивей поторопить Егора:
– До конца праздников осталось два дня. Это твой крайний срок - были ее последние слова до того, как она растворилась в стене. Тут же телепорт захлопнулся, издав при этом короткий глухой звук.
7 января 1991 г., понедельник, 9 час. 00 минут
В понедельник был день Рождества. Егор вдруг вспомнил об этом празднике, когда взглянул на календарь, и ему отчего-то сделалось грустно.
Ему не с кем было разделить свою радость, потому что само Рождество в начале 90-х еще не стали официально отмечать. Впрочем, поднявшись сегодня утром, и даже не позавтракав, он всё же не поленился и дошел до ближайшей церкви, чтобы поставил там свечку за свою маму. Насчет отца, Татьяны и Поли он долго не знал, как поступить, потому что причислять их к числу безвозвратно потерянных его разум категорически отказывался. Затем, всё же подумав, Егор купил еще свечей, и зажёг их за здравие родных.
Насколько Егор знал, только в этом году, после долгого периода незаслуженного забвения, праздник Рождества вновь сделался "красным" днем календаря, однако люди, в большинстве своем, массово станут его праздновать спустя лишь несколько лет, когда медленно и постепенно начнут возвращаться к своим прежним православным корням.
В церкви народу было не так уж много. Местный батюшка читал проповедь перед двумя-тремя десятками прихожан. В дальнем углу какая-то старушка тихо молилась возле одной из икон, осеняя себя время от времени крестным знамением и кланяясь перед образом святого. Кроме нее еще несколько человек прохаживались туда-сюда, разглядывая интерьер церкви и всматриваясь в иконы, словно во время посещения музея.