Дверь
Шрифт:
Меня так и подмывало сказать деду, что у моей бабушки этих кошек хоть завались. Не всегда, конечно, только когда котята рождаются и подрастают. Вот бы он удивился – штук десять кошек в одном доме. Правда, его удивление было бы недолгим. До тех пор, пока ботинки не обосраны, ноги не поцарапаны и котята не резвятся с его бородой.
Надо бы им тут десант кошачий устроить. Собрать по подвалам пару мешков кошек и запустить в поселок.
– Дед, тьфу, учитель-господин, мы вам кошек хоть сколько подарим, – умиляясь своей щедрости,
Старик встал как молнией пораженный.
– Ты что сдурела? Пашава тебя коснись, на кой нам кошки?
– Мышей ловить, мурлыкать и все такое, – за меня ответил обескураженный Тоник.
– С мышами есть кому справляться, – отрезал старик, – И вообще, вы здесь зачем? Правильно – по делу. А не мир наш изучать да расспрашивать пришли. Нечего наши тайны выведывать. Лучше скажите мне, что сейчас не так происходит, умники.
По мне происходило безобразие, учитель ни разу не видел кошек и отмахнулся от подарка как от газовой атаки. Но пока я злилась из-за отвергнутых щедрот, ребята подумали и заявили, что за нами следят.
– Верняк. Мне конкретно не по себе. Мне страшно. Блин, я ведь даже не мечтал стать волшебником. Я даже Поттера читать не стал. Фильмец смотрел, было дело. Но ведь это все враки, – Тоник бурчал себе под нос причитания насчет своей нелегкой судьбы.
– Он прав. Реально следят. Но что нам дергаться – один раз мы колдуна этого побили. А теперь у меня с собой нож. И большое желание снова навешать этому колдуну, – я так поняла, что даже Пиксель занервничал, чуя опасность.
– Это хорошо, что хоть опасность чуете. Спешите. Не отставайте, – нетерпеливо подгонял дед.
В этот момент нас накрыл артобстрел. Вульгарная ворона спикировала с дерева, заложила вираж, и улетела. Оставив нас слегка обгаженными.
– Нет, я не могу жить без миномета! – ругался Пиксель.
Больше всего его задрало то, что он не успел подбить врага – камня подходящего под руками не оказалось.
– Бегом! – голос учителя стал как у физрука на уроке. – Она нас пометила!
– Неа, она нас обосрала, – уточнил Тоник.
– Может и так, но рисковать я не намерен, – старик даже ткнул меня в спину, для придания скорости.
Ребята бесились – только отмылись от одной грязи и вот на тебе – снова здорово.
Отдаленный вопль заставил нас встревожиться еще сильнее.
– Ворона? – удивленно спросил Тоник.
– Нет. Кошка ваша разлюбезная, – пояснил учитель, – Давно я тут не был. Поселилась, зараза, того и гляди, дом мне разнесет.
Я принялась убеждать старика, что кошка – милое пушистое животное. Ласковое и игривое. Когда не спит и не гадит.
– Ага. Так я тебе и поверил! Разве может милый зверек так орать?
Как оказалось, учитель вел нас в свое «убежище». По его словам, в нем старик уединялся для раздумий. Выглядело оно, мягко выражаясь, убого, как и его раздумья. Самое подходящее название – лачуга в лесу. Никакая кошка о такое лапы марать не станет. Ребята шли впереди, а я отстала. Хотя тут сосны были гораздо крупнее, но песку хоть завались. В нем ноги вязли и я устала, пока добрела. Хорошо еще, велики с собой не взяли – здесь на них не покатаешься.
Перед порогом хижины меня пот прошиб от внезапного ужаса – не смогла вспомнить, заперла ли я дверь. Точнее – была уверена, что не заперла. Быть может, ребята додумались?
Внутри хижины старик засуетился, отыскивая какие-то необходимые вещи. Рылся в барахле, как кура в навозе. Тоник сначала хотел присесть, но потом огляделся и резко передумал. Пиксель тоже не решился – грязнотища дикая. А из мебели – кровать деревянная, покрытая голубеньким покрывалом. Под которым, скорее всего, покоилось одеяло и подушка.
У меня возникло устойчивое подозрение, что в остальное от раздумий время, учитель рвал на себе волосы, плевался, вытирал об покрывало грязные ноги и даже заворачивал в него еду. Преимущественно – жирную. Я ошиблась, он в него еще и сморкался.
– Не нравится? А по мне тут уютно. И вообще одинокому великому учителю свойственно не обращать внимания на такие мелочи как уборка.
Около кровати стояло подобие сундука. В котором за неимением шкафа, учитель хранил одежду. Хорошая идея, кстати говоря, а то у некоторых есть привычка бросать шмотки перед сном куда попало.
На полке, что у окошка, были разложены странные предметы. Обрывок кожаного пояса с половиной пряжки, курительная трубка, треснутая, похожая на ту, что была у собаки. Рядом – перочинный нож с деревянной ручкой и узкая пустая бутылка синего стекла. Внутри бутылки нашли свое последнее пристанище какие-то опрометчивые насекомые.
И вот что удивительно – на всех предметах, по сути являющихся хламом, пыли не было вовсе.
Если я верно догадалась, зеленая шляпа изредка будет занимать на полке почетное место.
– Он в помойках у волшебников их нарыл, – язвительно заметил Пиксель, показывая на артефакты.
– Вот она! – стрик достал замызганную карту и обрадовался.
Осталось придумать на какой поверхности ее можно развернуть. Скорее всего, на полу – больше незанятых мусором мест в лачуге не наблюдалось.
– Выйдем на природу. И там я покажу вам, куда мы сейчас направляемся, – находчиво предложил старик.
Милое дело – на песке и чище и удобнее.
– Вот наш поселок, – грязный ноготь ткнул в скопище квадратиков, – Вот озеро великого Гаспара, а вот – тут мой дом, где мы сейчас и находимся.
На карте кроме всего перечисленного оказались какие-то кляксы, линии, лабуда всякая, но не то, к чему я привыкла. Ничего похожего на широту и долготу. Зато ближе к потрепанным краям были жирно нарисованы контуры. Скорее всего, карта – это только один квадрат. За которым есть что-то еще. Ненужное учителю.