Дверь
Шрифт:
Тоник и Пиксель действительно орали. На весь военный совет. И даже на собаку. Из-за повышенной агрессии и бесконтрольной злости у них начались проявления волшебства. Спонтанные. Собака первой поняла, что дело труба и по-быстрому свалила на безопасное расстояние.
– Хороший был стол. Два века выстоял, – миролюбиво высказался седобородый волшебник довольный происшествием.
– А болото как осушать будем?
Тоник смущенно шмыгал носом, стесняясь своего недальновидного поступка.
– Придется приспосабливать трясину. Будем говносборник
Выдав указание огородить гиблое место, учитель пригласил военный совет перебраться у его дому. Но, ни Пикселя, ни Тоника никто не позвал обсуждать план уничтожения черного колдуна.
– Ты теперь типа изгоя. И на кой черт было верблюдиться? – без особого укора спросил Пиксель.
– Само как-то получилось. Как они только начали голосовать за уничтожение острова, я не сдержался. Но ты и сам хорош. У половины волшебников теперь бороды опаленные.
Тут Тоник приврал. Опаленные были все. Но только поначалу.
– Ну, психанул, с кем не бывает? А молния шаровая классная получилась, да?
– Хорошо, что они умеют быстро восстанавливаться, – Тоник вспомнил промашку с плевком и с досады едва снова не плюнул, но вовремя спохватился.
Тренировочные совиные полеты закончились и птицы смирно дремали в вольерах.
– Обедать! – позвал приятный, но строгий голос.
На обед им предложили уху, переглядываясь, ребята скушали ее с большим аппетитом. Оглядывали на добродушную хозяйку, поначалу подозревая, что учитель проговорился и уха была сварена с намеком на злодеяние.
Глава 27. Замок и дракон
Не объяснив для каких целей, Сварт потратил пару часов на приманивание. Он сам так сказал – буду приманивать, а ты не мешай. Я подумала, что он сейчас завалит нас едой, но не тут-то было. В результате заклинаний у нас образовалась целая картинная галерея из произведений психанутого художника.
– Я сразу их заприметил, пока по лесу бродил, – потирая руки, пояснил Сварт.
– И на кой нам эти мерзкие рисунки? – складывая картины в стопку, поинтересовалась я.
– Ты что, совсем не понимаешь ничего? Это же отличный образец материализации бредовых фантазий. Погоди и сама увидишь, как они мне пригодятся.
Его восторг мне кажется легко объяснимым – он сам не умеет рисовать. Иначе бы он так не сиял при виде монстроватых уродов, которых жестоко потрепало время.
– Он – гений.
– Ага. Особенно в том, как распорядился своими произведениями.
Я прекрасно помню, какое впечатление они у меня вызвали. Первое впечатление – мирное белье на веревке посреди леса, а потом вглядываешься и хочешь удрать куда подальше от такой неземной красоты.
– Если бы вместо этих холстин ты приманил жареную курицу, я бы тебя расцеловала от восторга.
Курица мне кажется верхом кулинарного совершенства.
– Что? – Сварт реагирует на мое желание расцеловать его как на угрозу.
– Я бы и от куриного яйца не отказалась, – печально уточняю я.
– Прожорливость еще никого не доводила до добра.
Сварт достает нож и лишает меня еще одной порции крови.
– Не куксись. Я же научил тебя приманивать воду. Тренируйся.
Очередная порция воды с шумом плюхается в котелок. Сначала я отмывала его от каши. Теперь он чист. И я наполняю его, чтобы напиться. Втайне надеясь подцепить кроме воды хоть одну жалкую рыбешку. Нет сомнений – я бы съела ее живой. Но пока вместо рыбы достаются обрывки зелено-красных водорослей. На вкус они горчат и застревают в зубах. За добыванием картин и воды прошла уйма времени.
– Хорошенькое дело – я не хотела жаловаться, но ты взрослый мальчик и должен меня понять. Я временами в туалет хочу. И что – мне каждый раз тратить уйму времени, чтобы спуститься вниз?
Поначалу он слегка оторопел, а потом рассмеялся.
– И ты молчала? Это же самое пустяковое дело. Ну, поведай доброму дяде Сварту куда бы ты хотела пристроить свои какашки? В карман учителю? Или в источник любви?
На такие радужные перспективы я не рассчитывала.
– А обычный туалет в ассортимент твоих умений не входит?
– Нет, – ему стало неинтересно, – Знала бы ты как мы в школе решали такие проблемы…
По его словам все отходы теперь будет мгновенно исчезать туда, куда надо. Не пояснив куда именно. Но судя по его довольному выражению лица, в школе колдунов скоро прибавится новых ароматов.
– Сиди тут и не высовывайся, – предупредил Сварт, когда солнце поднялось на полметра над горизонтом.
До этого он долго строил новый односторонний защитный экран. Он сам так сказал. Мол, никакое волшебство теперь в башню не просочится, но с нашей стороны можно атаковать. Какой в этом смысл я так и не поняла. Скорее всего, Сварту мерещились происки врагов, которые вот-вот попытаются его уничтожить. Хотя пока нами никто не заинтересовался. Наверное, на расширенном совете ребят и аборигенов было принято постановление – ждать первых шагов Сварта.
Если так – то они дождались. До неприятностей.
– Я ее сегодня выпущу.
По-честному, я и не поняла сначала про кого он говорит. Оказывается, про пашаву.
– Зачем?
– Пора показать им, кто тут хозяин.
– Зачем им что-то показывать? Все и так знают, что остров твой. Учитель говорил, что волшебники такие дела чуют. Даже Тоник научился многое чувствовать, только он необученный почти.
Сварт не дал мне договорить. Ему мои разговоры про учителя и друзей не нравились. Я иногда забывала про это, но с другой стороны – почему я не могу вспоминать?
Отпив пару глотков воды, Сварт утер рукой мокрый рот и криво усмехнулся.
– Одной атаки будет предостаточно, – сообщил он торжествующе и ушел.
Внутри башни топали его шаги. Бамкали. Стихая. Я попыталась выглянуть вниз, чтоб увидеть, куда он направляется. Я ведь даже не знала, где он прячет эту гадость. Я спрашивала, но Сварт скрытничал. Открыла книжку. Посмотрела на тайник с пашавой. Не поняла ничего. Одна из нор, каких тут в избытке. Пришлось потребовать схему острова с точным указанием маршрута от башни до пашавы. Жаль, что в книжке нет функции «сохранить» или добавить в закладки. Фиг я теперь вспомню, куда нужно идти.