'Двести' (No A, август 1994)
Шрифт:
И совершенно диким представляется мне "механизм художественной оценки", когда Девять Хороших (а их кто оценивал?) Писателей скажет читателю - вот это, масенький, ляля, а это - бяка. Миленькие, да нас так семь десятков лет учили, до сих пор мы "Вишневый сад" ставим как трагедию, а про Катерину знаем, что она была лучом света. Не довольно ли? Я, батюшка, сам как-нибудь разберусь, в меру своего вкуса и способностей. Уж какие есть. Хотите воспитать меня как читателя - Бога ради, только, прошу, не насильно. Пишите хорошо - доступно и умно, вот я и воспитаюсь.
А помните, была такая отличная подростковая приключенщина - "Дом скитальца" Мирера?
И порадовал меня А.Щеголев. Хорошо сказал.
Между прочим, он умеет писать интересно.
Даже для детей - а сложнее, чем писать для детей, ничего нету. Вот вы, дяденька Столяров, возьмите заезженную тему - тот же "вещизм", ныне почти исключенный из лексики, кроме разве лексики "Трудовой России". Возьмите и соорудите из заезженной темы такую повесть, чтоб дети друг у друга ее почитать просили (как просят у моих племянников их приятели тюрин-щеголевскую "Клетку для буйных"). Иначе получается некрасиво. Иначе получается - "наша" фантастика и "не наша" фантастика. Иначе получается высокомерие. Иначе появляется Совет Девяти, который станет литовать произведения штампами "МАССКУЛЬТУРА", "ЧТИВО", "ГЕНИАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ".
И ни к чему мессианское: нам, мол, великороссам, выпало нести свет духовности погрязшему во тьме Западу и вообще миру. Эти песни мы уже знаем, и не к лицу приличному человеку повторять их. Непристойно. Коли ты в самом деле светоч духовности, так ты себя не хвали, а просто пиши. Похвалить найдется кому. Лев вон Николаевич себя небось так-то в пример не ставил. Хотя и учил других жизни. Однако нашлись, похвалили. Кино сняли даже. В Оксфорде изучают. В Дели вон улицу назвали - "Толстой-марг". И кого ни спроси - всяк скажет: светоч. Духовность и все такое. Даже кто сам не читал. И это единственный способ.
Я увлекся. Но это потому, что разозлился. А разозлился потому, что безобразие.
Да! Кстати! Не любопытно ли, как потеснила "альтернативная история" все прочие темы, даже утопию типа "dark future"? См. итоги голосования по "Интерпресскону" и др.
А вообще прочел "Оберхам" с интересом и удовольствием.
Остаюсь уважающий вас, "Оберхам" и, между прочим и несмотря ни на что, Столярова,
Павел Вязников
13 июля 1994 г
Андрей ЛАЗАРЧУК (Красноярск):
Дорогие Сергей и Андрей!
Да, я хотел отмолчаться. Я не люблю скандалов вообще, а скандалов со своим участием в особенности. Тем более что у оппонентов на руках был бы козырь: "Ему статую сунули, вот и отрабатывает..." Я надеялся, что страсти улягутся и можно будет вместе посмеяться друг над другом. К сожалению, этого не произошло, да и произойти не могло - но часто в то, что понимаешь умом, верить не хочется.
(Существует распространенное заблуждение: якобы чем больше фактов человек знает, тем объективнее оценивает события. В действительности же событие вначале оценивается - внутренне, подсознательно, - а затем под эту оценку интерпретируются факты. Поэтому так называемая рациональная переоценка - изменение точки зрения под воздействием новой информации - встречается достаточно редко. Но встречается.)
Итак, я не буду пытаться никого переубедить, и да воздастся каждому по вере его. Я просто расскажу то, что знаю, попытаюсь возразить на наиболее острые обвинения (не только по своему адресу) и поделюсь
* * *
Многие наши неприятности - из-за излишней эмоциональной окрашенности слов русского языка. Что божественно хорошо для художественной прозы и поэзии - оказывается серьезной помехой в делах житейских. Крайне трудно оказывается найти нейтрально окрашенные выражения, а встретившись с военной терминологией (часто употребляемой по причине четкости, ясности смысла и лаконизма), не затрубить в трубу и не заозираться: где он, супостат, где? А, вот он! Ну, иди сюда... Но попробуйте в пресловутом докладе поменять военную терминологию на спортивную - и кровь перестанет застилать глаза.
Врагов у писателя нет. По крайней мере, сегодня. Литературная война - такая же война, как "Зарница" или шахматы. За поражения в ней не расплачиваются ни жизнями, ни городами. И оценивается в ней, как правило, не результат, а метод.
"МГ" действительно проиграла, но не потому, что "они" писали плохо, а потому, что использовали в качестве основного оружия политические доносы. И то, что авторы "МГ" продолжают издаваться, не свидетельствует о победе или даже выживании этого монстрика: авторы есть, коробка стоит, машины работают - а "МГ" нет. У нее исчезло главное: Большая Круглая Печать.
То же самое произошло и с ВТО, которое могло существовать лишь во времена, когда одним можно, и даром, а другим нельзя даже за деньги. Вы можете себе представить ВТО сегодня?
Короче, так называемая победа свободной (давайте не будем использовать термин "демократической") литературы обусловлена тем, что ее враги скончались из-за смены климата. Мышь победила динозавра.
Если она смогла это сделать - значит, время динозавров кончилось.
И теперь мыши могут затрахаться до полного самоистирания, но нового динозавра родить не сумеют.
Хотя с динозаврами, как мы помним, было привычнее. Вот мы, а вот они, и наше дело правое...
Главный тезис, с которым выступали как критики доклада Столярова, так и обвинители по делу "Странника", был такой: Столяров хочет захватить власть в фантастике. Здесь я понимаю три первых слова, но дальше идет какой-то оксюморончик. В чем должна выражаться подобная власть в отсутствие политической цензуры, принудительной редактуры, директивных органов и советской власти? Пусть, кто знает, ответит. Я - пас.
Формирование некоей властной структуры невозможно принципиально, и предупреждать общественность о возможности и даже явной неизбежности оного, бить в рельсу и верещать - занятие яркое, но проистекающее либо от неполномыслия, либо... Либо.
Второй пункт обвинения примерно такой: Столяров придумал "Странника", чтобы награждать им себя. Имею возразить: Столяров "Странника" не придумывал и подключился к разработке значительно позже. Авторство принадлежит квартету: Яна Ашмарина, Ник. Ютанов, Сергей Иванов и я. Как видите, отнюдь не все "отцы-основатели" сумели отхватить себе по бронзовой статуэтке. Это связано с тем, что очень много усилий было приложено к тому, чтобы сделать премию как можно более "неуправляемой". Впрочем, об этом уже было сказано. Добавлю, что был бы благодарен любому оппоненту, который сумел бы подсказать способ эффективно воздействовать на мнение жюри и исход голосования (примитивные меры наподобие всеобщего подкупа не предлагать).