Движение солнца
Шрифт:
— Мне позвонил один из братьев, который видел тебя на дороге. Точнее, множество
людей видели тебя, Спорти. Тебе следует немного прикрываться, когда ты бегаешь по
городу. А то злые языки могут стереться, обсуждая тебя.
Мари принесла их завтраки — вафли, яйца и бекон для Лилли, а для него его
обычный заказ — стейк, яичницу-глазунью, зажаренную с двух сторон, и хрустящее
овсяное печенье. Оладьи были разложены на тарелке. Он увидел, как Лилли скривилась,
когда
наполняла их чашки свежим кофе.
Исаак подмигнул Мари.
— Спасибо, дорогая. Ты не против оставить мне кофейник?
Сегодня ему было необходимо или ввести кофе внутривенно, или целое ведерко
крепкого напитка. Дни бессонных ночей без ущерба для здоровья и упадка сил остались
далеко позади.
Мари улыбнулась и поставила кофейник на стол.
— Конечно, Айк. Дай мне знать, если ты захочешь что-то еще.
Как только Мари отошла от их столика, Лилли начала лихорадочно убирать прочь
картофельные оладьи, так, словно они были чем-то заражены. Исааку показалось это
таким милым, что он выпрямил спину и стал наблюдать за ней. Девушка подняла глаза, и
он улыбнулся, когда их взгляды встретились.
Переводя взгляд на его тарелку, она указала на нее вилкой.
— Я не видела, чтобы ты заказывал еду.
— Мари прекрасно знает мой заказ, мне не нужно ничего заказывать.
— Ты что, заказываешь одно и то же изо дня в день? — она посмотрела на него и
усмехнулась так, будто это была сама ненормальная вещь, которую она слышала в своей
жизни.
Исаак просто пожал плечами. И это ему говорит девушка, которая не ест и не может
терпеть картошку в любом ее проявлении, она не имела права судить о вкусовых
пристрастиях других.
— Как твой завтрак?
Она проговорила с набитым вафлями ртом.
— Отлично, не считая картофельных оладий
Он закатил глаза. Она была чертовски мила.
~oOo~
К тому времени, когда они закончили свой завтрак и направились на выход,
забегаловка была практически забита битком, и каждый взгляд в этом кафе был прикован
к ним. Им пришлось испытать на себе все прелести приветствия от окружающих. Исаак
представил ее, как Лилли Карсон, которая переехала в старый дом старика Олсена. Лилли,
к слову, была грациозна и мила со всеми, но он заметил, что ей было некомфортно. Как и
39
ему. Они попали в такую передрягу, о какой он и не помышлял, а они знали друг друга
всего лишь один день.
Когда
наверх, и проговорила:
— Спасибо большое за завтрак. Увидимся, — и быстро направилась к своей машине.
Он практически позволил ей уйти, потому как за ними наблюдало все гребаное кафе. Ему
даже не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что все посетители глазели на них через
большое панорамное окно. Все, что ему было необходимо сделать, чтобы накалить до
предела городские сплетни и домыслы, — это просто попрощаться обычным способом,
как они и сделали.
Но мужчина не хотел оставлять все таким образом. Кроме того, ему необходимо
было держать ее близко. К тому же, ему нужно было разузнать о ней кое-что. Нельзя
позволить ей ускользнуть от него таким образом. Наконец, он решился. Хрен с ним, он
даст пищу для городских пересудов. Бл*ть. Исаак настиг ее в четыре больших шага, как
раз в тот самый момент, когда ее ладонь легла на ручку двери. Он ухмыльнулся про себя и
закатил глаза. Гребаное дежавю. Он обхватил пальцами ее запястье, а другую ладонь
положил ей на плечо, всем своим весом вжимая девушку в машину.
— Куда ты убегаешь так быстро?
Она указала кивком в сторону кафе.
— У нас целая толпа любопытных зевак, и плюс ко всему, мне нужно сделать много
дел. Но спасибо, правда. Я хорошо провела время.
Он проскользнул коленом между ее бедер и переместил руку с ее плеча на шею.
— Я же тебе говорил, что нам будет весело вместе. Не думай, что я с тобой
закончил, Спорти.
Она улыбнулась одними уголками губ ее сладкого ротика.
— Возможно, я с тобой закончила.
— А ты закончила?
Лилли пристально смотрела на него, уголки губ приподнялись еще немного. Исаак
потянулся и поднял ее очки, таким образом, чтобы мог видеть ее светлые глаза. Она не
отвечала.
— Так ты закончила со мной?
В качестве ответа, девушка запустила свою руку в отрытый ворот его рубашки и
притянула его к себе. Когда его губы прикоснулись к ее, она широко открыла рот для
него. Лилли была чертовски горячей сучкой. Забывая о том, что за ними наблюдали,
забывая о ее секретах, даже забывая о том дерьме, что ему предстояло сделать в течение
дня, он склонился и прижал ее тело своим к машине, давая почувствовать, насколько она
возбуждала его. Он целовал ее так отчаянно, словно был готов взять прямо здесь, посреди
гравийной парковки «У Мари» и в тени креста методистской церкви Святого Иоанна, что