Двое в лунном свете
Шрифт:
– Что взволновало вас на этот раз? – вежливо осведомился Эмброуз.
Конкордия как зачарованная глазела на него, чуть приоткрыв рот.
– Боже правый, сэр, это у вас татуировка?
Эмброуз опустил глаза на небольшую татуировку в виде цветка, украшавшую справа верхнюю часть его груди.
– Совершенно верно, мисс Глейд, – кивнул Уэллс. – Надо сказать, вы очень наблюдательны.
– Боже правый! – повторила Конкордия, делая глубокий вдох. – Я еще никогда не видела человека с татуировкой.
– Что ж,
– Нет-нет, что вы, – поспешно сказала она. – Так это и есть на самом деле татуировка? – Конкордия наклонилась, чтобы лучше рассмотреть небольшой рисунок. – Это ведь какой-то цветок, не так ли? Не пойму только, какой именно.
– Очень сожалею. – Эмброуз взял Конкордию за подбородок, приподнял его, чтобы заглянуть в ее затуманенные глаза. – Однако я не в силах противиться. Вы поймали меня в минуту слабости, мисс Глейд. Я надеялся, что вода послужит мне противоядием, но, похоже, оно оказалось неэффективным.
– Противоядием? – удивилась учительница. – От чего? Вы что, больны? Лекарства принимаете? У вас лихорадка?
– Я весь горю, мисс Глейд.
Внезапно Конкордия ощутила, как своими губами он накрыл ее губы, и вся она растворилась в страстном и глубоком поцелуе, который заставил ее забыть обо всем на свете, включая и татуировку.
Глава 15
Он не собирался целовать ее. Не сейчас. Не этой ночью. Слишком рано, да и время было неподходящее. Именно поэтому несколько минут назад Эмброуз пытался отправить Конкордию вниз, поэтому он обливался ледяной водой, чтобы хоть немного остудить свой пыл.
И вот она сама пришла к нему. Конкордия была слишком соблазнительна, когда стояла в дверях ванной, одетая в халат, с приоткрытым от удивления, вызванного его татуировкой, ртом.
Ни у логики, ни у здравого смысла шансов не оставалось.
Эмброуз поцеловал ее медленным, умелым, болезненно-сладким поцелуем, и в этом, безусловно, была его грубейшая ошибка.
«Но в конце концов, это именно она пришла к дверям ванной комнаты, когда он был там. – напомнил себе Эмброуз. – И не стоит забывать при этом, что она – мисс Конкордия Глейд, незаконнорожденная дочь подозрительных вольнодумцев Уильяма Гилмора Глейда и Сибил Марлоу. Так что едва ли она такая уж неопытная и пугливая.»
Какое-то мгновение, показавшееся обоим чуть ли не вечностью, Конкордия стояла не шелохнувшись. Эмброуз обхватил ее затылок ладонью, откинул ее голову назад и с новой силой впился в ее губы, ожидая ответа, который послужил бы доказательством, что она испытывает те же чувства, что и он.
Конкордия дрожала. Потом ее губы чуть расслабились, она стала невольно отвечать на поцелуй. Из глубины ее существа вырвался тихий стон наслаждения.
– Мистер Уэллс, – прошептала она прерывающимся голосом, когда
Эмброуз оторопел, а затем медленно, очень осторожно поднял голову.
– Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? – спросил он.
– М-м… Просто миссис Оутс сказала… – нерешительно заговорила Конкордия. – В общем, из ее слов у меня сложилось впечатление, что вы с мистером Стоунером больше чем просто хорошие друзья.
– Понятно, – кивнул Уэллс, который был буквально поражен ее словами. – Хорошенького же она обо мне мнения!
– Да не огорчайтесь вы! – поспешила успокоить его Конкордия. – Теперь это уже не важно.
– Да уж, не важно… Но все же позвольте мне исправить эту недомолвку. – Еще крепче сжав ее в своих объятиях, Эмброуз поцеловал Конкордию снова – осторожно и ласково на этот раз.
Конкордия обвила его шею руками и ответила на поцелуй Эмброуза с таким энтузиазмом, что у него голова пошла кругом. Желание – горячее, даже жгучее – охватило его с такой силой, что он едва сдерживал себя. Запустив пальцы в волосы Конкордии, Эмброуз вновь завладел ее губами. Прошло немало времени, прежде чем он оторвался от нее, чтобы схватить ртом воздуха.
– После того, что мы с вами пережили вместе, – заговорил Уэллс, – думаю, было бы разумно перейти на ты. И можете называть меня Эмброузом, хорошо?
– Эмброуз… – тихим эхом отозвалась Конкордия.
Откинув голову назад, Уэллс увидел, что стекла ее очков запотели от их дыхания.
– Примите мои извинения. – Улыбнувшись, Уэллс снял с Конкордии очки. – Должно быть, это напоминало поцелуй с незнакомцем в темноте.
– Нет, – ответила она, моргая и слегка щурясь, чтобы разглядеть его лицо получше. – Я отлично знаю, кто вы такой.
– Конкордия, – услышал Уэллс собственный шепот. – Что ты со мной делаешь? – Он крепче прижал ее к себе, изнывая от желания ощутить тепло ее тела, прижимающегося к его восставшей плоти.
Ничто больше не могло утолить того голода страсти, которая пылала у него внутри. Конкордия льнула к нему – казалось, она чувствует то же, что и Эмброуз. Опустив руку, он развязал поясок ее халата.
Когда его рука коснулась ее груди, тело Конкордии напряглось.
Эмброузу удалось оторваться от ее губ.
– Что такое? – спросил он.
Ее глаза были широко распахнуты, и, казалось, они потемнели. Конкордия опустила руки и отступила назад.
– Боже мой, я едва не забыла! – вскричала она, засовывая руку в карман халата.
– Чего не забыла?
– Письма! – Конкордия показала Уэллсу два листка бумаги. – Я же из-за писем пришла сюда. Они были спрятаны в газете. Это письма от мисс Бартлетт. Она написала их миссис Джервис, когда находилась в замке Олдвик. На письмах есть даты – одно она написала незадолго до своего исчезновения.