Двор Крыльев и Гибели
Шрифт:
— Они могут сильно разозлиться, что мы все эти столетия вешали им лапшу на уши.
— Тогда мы дадим им понять, что мы понимаем их чувства — и разъясним, что у нас не было другого способа защитить своих людей.
— Мы покажем им Двор Грез, — тихо сказал он.
Я кивнула. Мы покажем им — а также покажем Кейру, Эрису и Берону. Покажем, кто мы такие, нашим союзникам — и нашим врагам.
Звезды мерцали и горели в этих красивых глазах.
— А что насчет твоих сил?
Король тоже знает о них — или догадывается.
По
И когда я подумала об этом...
— Думаю, они подумают, что мы манипулируем ими, показывая наши хорошие стороны, если выяснится, что твой мейт украл силу у них всех. Если король планирует использовать эту информацию против нас — мы разберемся с этим позже.
— Технически, сила была дарована, но... ты права. Нам нужно будет повести достаточно тонкую границу того, насколько мы покажем себя — обыграть это правильно, чтобы они не подумали, что это ловушка или какая-то махинация. Но когда дело дойдет до тебя...
Тьма затопила звезды в его глазах. Тьма убийц и воров, тьма неумолимой смерти.
— Ты можешь склонить чашу весов в пользу Хайберна, если кто-то из них раздумывает о союзе. Один только Берон попытается убить тебя, с войной или без нее. Сомневаюсь, что Эрис сможет удержать его от этого.
Могла бы поклясться, что военный лагерь содрогнулся от силы, которая загрохотала — от гнева. Голоса за пределами палатки опустились до шепота. Или вообще замолчали.
Но я наклонилась и слегка поцеловала его.
— Мы справимся с этим, — сказала я в его рот.
Он отодвинул свое лицо от моего, абсолютно серьезный.
— Мы сохраним все твои силы, кроме тех, что я дал тебе, скрытыми. Как моя Высшая Леди, ты должна была получить некоторую часть.
Я с трудом сглотнула, кивая, и сделала затяжной глоток из его стакана с водой. Больше никакой лжи, никаких хитростей — кроме моей магии. Пусть Тарквин будет первой и последней жертвой нашего обмана.
Я закусила губу.
— А что с Мириам и Дрейконом? Вы узнали, куда они могли пойти?
Вместе со своим крылатым легионом?
Казалось, этот вопрос преследовал его всюду, куда бы он ни пошел, пока он думал о том, что теперь ждет нас.
Рис вздохнул, снова пробегая глазами по спискам павших. Темные чернила, казалось, впитывали тусклый свет фейских огоньков.
— Нет. Шпионы Аза не обнаружили их следов ни на одной из прилежащих территорий, — он потер виски. — Как может исчезнуть целый народ?
Я нахмурилась.
— Полагаю, действия Юриана, направленные на их появление, сработали против него.
Юриан — на сегодняшней битве о нем ничего не слышали.
— Похоже на то, — он покачал головой, свет танцевал в его черных прядях волос. — Я должен был разработать с ними протоколы — века назад. Способы связи, как для них, так и для нас, если бы нам понадобилась помощь.
— Почему ты не сделал этого?
— Они хотели, чтобы мир забыл их. И когда я увидел, какой мирной стал Крит... Я тоже не хотел, чтобы мир вмешивался в их жизнь.
Его челюсть слегка напряглась.
— Если бы каким-то образом нашли их... этого было бы достаточно? Я имею в виду, если сначала мы предотвратим обрушение стены. Наши и Дрейкона войска, возможно даже и Королевы Вассы, если Люсьен найдет ее, против всего Хайберна?
Против всех уловок и заклинаний, которые король все еще собирается применить.
Рис на мгновение стал тихим.
— Возможно, этого бы хватило.
И из-за того, как его голос стал хриплым, как оплыли его глаза, я поцеловала его в рот, когда положила руку на его грудь и толкнула его на меха.
Его брови поднялись, но на его губах заиграла полуулыбка.
— В военном лагере мало возможностей для уединения, — предупредил он, какой-то свет опять появился в его глазах.
Я лишь оседлала его, расстегивая верхнюю пуговицу на его темном камзоле. И следующую за ней.
— Тогда, полагаю, тебе придется быть тихим, — сказала я, расстегивая его камзол, пока не раскрыла его, открывая рубашку под ним.
Я провела пальцем по витку татуировки, выглядывающего у его шеи.
— Когда я увидела, как сегодня ты столкнулся с королем...
Он провел пальцами по моим бедрам.
— Я знаю. Я чувствовал тебя.
Я потянула край его рубашки, и он приподнялся на локтях, помогая снять его камзол, а затем и саму рубашку. На его ребрах расцвел синяк, воспаленное пятно –
— Все в порядке, — сказал он, прежде чем я успела что-либо сказать. — Удачный выстрел.
— Из чего?
Опять же, эта полуулыбка.
— Копье?
Мое сердце остановилось.
— А...
Я слегка дотронулась до синяка, тяжело глотая.
— Смазанный фэбейном. Мой щит блокировал большую часть — но удара избежать не удалось.
Страх скрутил мой живот. Но я наклонилась и поцеловала его синяк.
Рис сделал глубокий вдох, его тело, кажется, расслабилось. Успокоилось.
Так что я снова поцеловала его синяк. Перемещаясь ниже. Он лениво вырисовывал круги на моем плече и спине.
Я почувствовала, как он окружил щитом нашу палатку, когда я расстегнула его штаны. Когда я проделала дорожку из поцелуев по его мускулистому животу.
Все ниже. Руки Риса скользнули к моим волосам, когда остаток его одежды исчез.
Я провела рукой по нему раз, второй — наслаждаясь его ощущением, знанием, что он здесь, что мы оба здесь. В безопасности.