Дворец великого князя Алексея Александровича
Шрифт:
Алексей Александрович и Зинаида Дмитриевна, обладавшая хорошим голосом, чрезвычайно увлекались итальянской оперой.
Итальянская опера в Петербурге пользовалась особой популярностью, это было своего рода «помешательство». "Знаменитый тенор Мазини, — вспоминал кн. Волконский, — имел целый хвост дожидавшихся его почитательниц. Настоящие «мазинисты» ждали его не у театра, а у подъезда его дома — с цветами и конфетами, с бутылками вина. Он выходил из кареты и, гордо проходя ми мо обожательниц, с презрением озирая подношения, говорил: «Donnez sa 'a Antonio» и поднимался в свою квартиру". Среди других итальянских певцов славились Марио, Рубини, Кальцолари, Патти,
Многие меломаны были разочарованы, а "Зина Богарне до того приставала к государю за уничтожение итальянской оперы, что государь рассердился до того, что стукнул кулаком по столу" — вспоминал Половцов в 1885 году [28].
Подобно другим великим князьям, Алексей увлекался балетом.
М. Ф. Кшесинская вспоминала, что в Красносельский сезон 1892 года на ее репетиции и в антрактах, "ко мне приходили не только молодые великие князья, но и старшие. Владимир Александрович, Алексей Александрович, принц Христиан Датский… Приходил герцог Евгений Максимилианович Лейхтенбергский… особенно в последнем антракте перед балетом, а потом все шли на сцену, где артисты собирались в своих костюмах перед началом дивертисмента".
Помимо классического искусства, великий князь Алексей обожал цыган, с их искрометными танцами и задушевным пением. Он их слушал не только в ресторанах, но и приглашал к себе во дворец на Мойке.
Из всех спортивных увлечений великий князь Алексей Александрович, помимо морских путешествий, предпочитал охоту, а также теннис.
Его племянник, великий князь Кирилл Владимирович вспоминал: "Я всегда был заядлым тенниссистом, и в зимние месяцы 1893-96 гг. часто играл на закрытых кортах дяди Николаши (великого князя Николая Николаевича) и графа Шувалова, которого мы звали Бобби. Кроме того, в нашем распоряжении был корт, который устроили в помещении одного из больших складов военно-морской верфи.
Отец и дядя Алексей, равно как и многие иностранные дипломаты, часто присоединялись к нашим полным беззаботного веселья играм.
Дядя Алексей облачался в странное одеяние собственного изобретения — что-то вроде мефистофелевского костюма в красную полоску — которое делало его похожим на настоящего шпрехшталмейстера. Он очень гордился тем, что был единственным обладателем такого фантастического наряда, и любил демонстрировать его окружающим. «Я одет лучше любого из вас», — не раз говорил он нам.
Когда в перерывах между сетами мы пили чай — а его нам подавали из находившегося неподалеку дома дяди Алексея, — мальчишки из мореходного училища, которые подносили нам мячи, начинали дурачиться и поднимали такой шум и гам, что дядя Алексей своим зычным командным голосом призывал их к порядку" [17, с. 74].
Со своим племянником великим князем Кириллом Владимировичем, избравшим своей профессией морскую службу, великий князь Алексей Александрович поддерживал особые отношения.
Подобно своему любимому дяде Алексею, великий князь Кирилл прошел обучение по курсу морского кадетского корпуса.
После успешно сданных вступительных экзаменов, в качестве вознаграждения юного племянника за тяжкий труд, генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович дал возможность ему развлечься в участии в торжествах по случаю завершения строительства Кильского канала летом 1895 года, где великий князь Кирилл был награжден Кайзером Вильгельмом II Орденом Черного орла.
Поворотным в карьере и личной жизни великого князя Алексея Александровича стала русско-японская война. В литературе на эту тему есть много мнений по поводу того, почему пал Порт-Артур, и как могло случиться, что при Цусиме был полностью выведен из строя российский флот.
Высказывалось мнение, что великий князь Алексей Александрович — главный виновник этих трагических для России событий, так как плохо оснащенный по его распоряжению балтийский флот был отправлен за тысячи километров к берегам Японии на собственную погибель.
Сохранилось свидетельство великого князя Александра Михайловича, присутствовавшего на совете у императора Николая II, которое проливает свет в этом деле.
"Мы сидели в Царском с Никки, дядей Алексеем и Авеланом и обсуждали новый важный вопрос. Нам предстояло решить, должны ли мы утвердить план адмирала Рожественского, который предлагал отправить наши военные суда на Дальний Восток, на верную гибель. Сам адмирал не питал каких-либо надежд на победу. Он просто думал о том, что надо "чем-нибудь удовлетворить общественное мнение…"
Никки объяснил нам причину нашего совещания и просил нас всех искренно высказать свое мнение по этому вопросу.
Дядя Алексей ничего не мог сказать и имел гражданское мужество в этом признаться… было решено… наш Балтийский флот на верную гибель в Тихий океан не посылать".
Император Николай II принял все же это роковое решение. "В Цусимском поражении он не мог винить никого, кроме себя, — писал великий князь Александр Михайлович. Представляется, что сняв с себя полномочия начальника флота, великий князь Алексей Александрович со свойственным ему благородством взял всю ответственность на себя за это страшное событие в военной истории России. В русско-японской войне великий князь Алексей Александрович потерял многих своих коллег и друзей — единомышленников, с которыми его связывали тесные узы морского братства.
В 1905 году он переезжает в Париж, последняя квартира великого князя Алексея Александровича находилась по адресу Avenue Gabriel дом 38.
Ему лишь 55 лет, но лучшие годы прожиты. В Париже в небольшой квартире великого князя находилось лишь самое необходимое, опись его парижского имущества составляет лишь 269 предметов. Среди наиболее ценных — письменный стол с бронзой в стиле Людовика XV работы Dasson, изделия из нефрита, севрский фарфор, железная подкова "на счастье", найденная в Париже. О его личных переживаниях, связанных со смертью 3. Д. Богарне в 1899 году и волновавших его до самой смерти свидетельствуют ее многочисленные портреты. Среди них — бюст Зинаиды Дмитриевны из белого каррарского мрамора, работы d'Epinay, который хранился в специальном ореховом футляре; а также многочисленные фотографические портреты.
Проживая в Париже, великий князь продолжал сохранять связи с членами семейства; он был участником многих событий в жизни своих многочисленных племянников, поддерживая их в трудные и счастливые дни. Он принимал участие в женитьбе великого князя Кирилла Владимировича, когда тот оказался в опале, а также был приглашен на свадьбу великой княжны Марии Павловны. Свадьба великой княжны Марии Павловны со вторым сыном шведского короля Густава герцогом Вильгельмом Зюдерманландским состоялась в апреле 1908 года. По случаю бракосочетания дочери своего младшего брата Павла Александровича великий князь Алексей Александрович прибыл из Парижа.