Дворик обетованный
Шрифт:
Я продолжу рассказывать вам о Симочке. Старая Медведева изгалялась над Симочкой, как могла: эта хитрая стерва стала покупать Симочке подарки. Азохн вей, что это были за подарки! Симочка рассказывала, что особенно свекровь любила дарить ей вещи. Принесёт кофточку, на которую страшно смотреть даже старухе, а потом спрашивает Гришу, почему его жена не носит эту кофточку. Слёзы, обида смертельная, она же от всей души, а эта «девка» игнорирует лучшую на свете кофточку, вообще не надевает.
Бедная Симочка не знала, что делать с этим гардеробом, которого становилось всё больше и больше… Вот вам и скандал на ровном месте: свекровь хорошая, дарит подарки, а невестка-зараза не носит.
Уборка квартиры
Естественно, когда Гриша спрашивал, что случилось, мать рассказывала про наспех убранную квартиру и что ей, бедной, приходилось всё делать самой заново. А при её больном сердце (никто не делал ей никаких анализов и кардиограмм, и она была здорова как бык), позвоночнике, давлении и ещё Бог знает каких болячках, такая нагрузка просто убивает бедную маму Медведеву. Гриша был тот ещё дурак и верил всему, что говорила его мама. Скандалы с Симочкой возникали всё чаще и чаще, и наконец настал тот день, когда Симочка собрала свои вещи и тайно сбежала под покровом ночи.
Симочка не поехала и к родителям, сняла квартиру и после работы стала давать частные уроки. Она была учительницей английского языка, и работы у неё было хоть отбавляй. К тому же Симочка была хорошим учителем, поэтому очередь к ней не уменьшалась. Она встречалась с мужчинами, но о любви и замужестве не могло быть и речи. Как только очередной жених предлагал Симочке руку и сердце, Сима рвала все отношения, если узнавала, что этот мужчина не был полным сиротой.
Наконец Симочка умудрилась влюбиться. Обычный курортный роман перерос сначала в привязанность, а потом в настоящую любовь. Но что самое главное, Лёва Гройсман оказался полным и безоговорочным сиротой. А может, именно это и послужило поводом для такого глубокого Симочкиного чувства. Она встретилась с Лёвой в самый первый вечер, когда пошла на танцы в том санатории, где отдыхала. Лёва жил в нашем «сквозняке» на втором этаже. Лёва был вдовцом. То есть так он говорил всем, потому что лет за пять до знакомства с Симочкой его жена Белла сбежала от Лёвы к какому-то проходимцу. У этого проходимца были маленький заводик по изготовлению пластиковых мешков и пара-тройка кафе, но для Лёвы он всё равно был проходимцем, а Белла для него умерла навсегда.
Лёва был на пару лет старше Симочки и работал ветеринаром. Это была вторая причина влюбиться в него, поскольку Симочке всегда нравились мужчины в белых халатах. А уж кого при этом лечил Лёва – людей или животных, – не имело никакого значения. Но мы все прекрасно знали, что Лёвочка Гройсман был настоящим Айболитом: к нему приходили лечиться не только коровы и волчицы, но и люди.
После предательства жены Лёва возненавидел всю женскую половину человечества и сказал себе, что если он когда-нибудь и женится, то это будет особенная женщина. Он долгих пять лет искал такую женщину, но не находил, пока не приехал в санаторий, где и отдыхала Симочка.
Когда они танцевали свой первый танец, Симочка всё поняла про свои чувства. Всё её тело трепетало от нежных прикосновений симпатичного мужчины, и душа её запела так, как не пела никогда в жизни. Она с любопытством посмотрела на Лёву, а потом спросила:
– Скажите, Лёва, вы сирота?
– Почему вы об этом спрашиваете? – ответил Лёва вопросом на вопрос. Симочка стушевалась и перестала расспрашивать Лёву о его родственниках.
Через несколько дней у них случился секс, и Симочка окончательно поняла, что влюблена. Оставалось выяснить, есть ли у Лёвы родители.
Симочка
Лёва внимательно выслушал Симочкину историю, посмотрел в её грустные карие глаза и произнёс то, что Симочка просто мечтала услышать:
– Симочка, я – круглый сирота… Будь моей женой!
Душа Симочки запела и возликовала, и она сразу же ответила: «Да!»
Потом начались приготовления к свадьбе. Свадьба – это уж очень громко сказано. Просто ужин в кафе, на который после росписи в ЗАГСе были приглашены мы с Мишей.
Симочка выглядела очаровательно в платье из голубого люрекса. Волосы были аккуратно уложены в строгую причёску, и она вся сияла. Они с Лёвочкой приветливо встречали гостей, среди которых были Лёвины сослуживцы и друзья, а также мы с Мишей и ещё несколько соседей из нашего дворика.
Когда все гости расселись по своим местам, в кафе вошла симпатичная пожилая пара. Лёва с Симочкой вышли из-за стола и подошли к этой паре, дабы поприветствовать гостей. Лёва был немного смущён и растерян.
– Разрешите представиться, – сказал седой и очень симпатичный мужчина. – Мы родители Льва. Семён Абрамович, Ида Лазаревна Гройсманы.
Сказать, что Симочка удивилась, – не сказать ничего. Она раскрыла рот и замерла в ожидании того, что Семён Абрамович и Ида Лазаревна скончаются прямо здесь, на месте. Но пожилая пара стояла и мило улыбалась невестке. Ида Лазаревна крепко обняла Симочку и сказала: «Добро пожаловать в семью, деточка!» Сима отошла от шока, взяла Лёву под руку и вопросительно посмотрела на мужа.
Когда родители заняли свои почётные места рядом с Симочкиными родными, молодожёны сели во главе стола. Симочка ещё раз посмотрела на Лёву и сказала с упрёком: «Лёва, ты же обещал! Ты же сказал, что ты круглый сирота! Ты мне врал?»
Лёва собрал в себе остатки смелости, взглянул в глаза своей жены и тихонько, так, чтобы слышала только Симочка, произнёс: «Прости, дорогая, так вышло…»
К Симочкиному счастью, родители Лёвы оказались очень милыми и интеллигентными людьми: они жили отдельно и приезжали в гости довольно редко, не докучая молодым. Симочка с Лёвой жили счастливо, и через год на свет появился маленький Мишенька.
История шестая
Эвочкина мечта
Если бы я была писательницей, а не сидела бы тут на балконе и не рассказывала вам все эти майсы, то к этой главе, мои дорогие, я с удовольствием написала бы эпиграф. Какой? Да хотя бы этот: «Если еврейка запланировала сделать вас счастливым, то вас уже никто и ничто не спасёт…» Именно такой эпиграф подходит семейству Брукман с третьего этажа.
Чудесная семейка, я вам скажу: Эрик немного застенчивый, вежливый, и, как каждый порядочный еврейский мужчина, всю семейную жизнь находится под пятой у Эвочки. Эва – настоящая еврейская женщина в приятном смысле этого слова: она таки всё всегда решала за Эрика. Эва решала не только за Эрика – она решала за всех: решала, когда выходила за него замуж, где будет свадьба и кто будет присутствовать на свадьбе, она решала, как назовёт первого сына, потом второго. Эва решала, где будет работать Эрик и сколько он будет получать, и наконец она приняла главное решение в своей жизни: уехать из Одессы. План отъезда давно жил в Эвиной голове, и она ни с кем этим планом не делилась, даже со своим мужем. Даже с мамой, которая жила с ними. Даже со свекровью, которая жила в соседнем дворике.