Дворянство Том 1
Шрифт:
Эмиссар пригладил манжет рукава, думая о том, как забавно поменялись ролями собеседники. В прошлый раз он был одет как истинный сын Острова, а Юло щеголяла платьем по континентальной моде. Теперь все было наоборот, мужчина казался неотличим от обычного дворянина с материка, лишь короткий ежик отраставших волос немного выбивался из образа. А женщина приняла подчеркнуто островной вид, консервативный даже по строгой мерке Сальтолучарда. Фигуру, словно капустный кочан, скрывали несколько бесформенных покрывал, нарочито лишенных вышивки и украшений, здесь имела значение дороговизна ткани, а
Еще год назад Курцио, глядя на все это, увидел бы в первую очередь невероятное богатство и власть, которую воплощало платье, скроенное по фасону тысячелетней давности. Увидел и соответственно испытал бы почтительную оторопь. Сейчас же дворянин машинально сравнил Юло с Биэль и поймал себя на том, что видит лишь жуткий крой и бессмысленную трату дорогой ткани. В нормальном платье глава Совета Золота и Серебра выглядела куда интереснее.
– Ты всегда был очень умен, - прервала затянувшуюся паузу Юло. – Я не сомневалась, что ты все поймешь.
Курцио глянул за ее монструозный капюшон, туда, где у двери томились в ожидании два телохранителя. Судя по одежде и вооружению, опытные моряки и бойцы. Что ж, по-видимому, доверие между старыми друзьями уже не столь прочно, как ранее.
– В этом не было нужды, - добродушно хмыкнул Курцио, дернув подбородком в сторону защитников. – Согласись, глупо душить тебя подушкой в сердце Империи, где наших уже чуть ли не больше, нежели аборигенов.
– Да, - кивнула женщина, осторожно и с вымученной грацией, которую требовали головные уборы с хорошей инерцией. – Но это была не моя идея. От тебя ждут… эксцессов. Хотя, разумеется, все надеются, ты примешь будущее с достоинством.
– Проговорим для точности, чтобы не вышло путаницы, - сомкнул пальцы в замок мужчина, изобразил волнистое движение, словно разминая кисти. – Не будет никакого Сената, правильно? Вы не станете договариваться с сословиями и реформировать налогообложение по проекту Вартенслебенов.
– Да. Мы не станем, - эхом отозвалась Юло.
– Почему?
В одном лишь слове Курцио дал слабину, из-за хорошо выдержанной маски прорвался человек, обуреваемый страстями – гневом, обидой, растерянным непониманием. Скорее это прозвучало как «за что?!»
Юло вздохнула, сложив ладони на животе, который, благодаря многослойному платью, выдавался вперед колоколом, так, что руки легли почти горизонтально, как на стол.
– Видишь ли, мой друг, это бесполезно.
Курцио молча налил воды из простого стеклянного графина, себе и женщине, в такие же простые стаканы из хорошего стекла. Поймав неприятный, подозрительный взгляд Юло, так же молча поменял стаканы местами. И все же она проверила питье магическим перстнем, единственным украшением на пальцах.
– Совет изначально не собирался созывать
– Передумал. Мы хотели. Действительно хотели. Но после долгих раздумий наши мудрецы сочли, что это затратно и бессмысленно.
– Разве? – хотя Курцио предполагал именно такой ответ и был к нему готов, мужчина все-таки чувствовал опустошение. И грусть. А еще злость, что разгоралась в глубине души, под слоем холодного пепла из выдержки и рассудительности.
– Увы, да. Рассуди сам. Для начала сам по себе созыв займет не меньше года. При этом все сколь-нибудь родовитые особы станут затягивать, как могут, чтобы, упаси Двое, не уронить достоинство, чтобы показать - ждут их, а не они. О приматорах и говорить нечего, эти просто не явятся, потому что выше презренной толпы. Они станут вести дела через представителей, то есть с недельными задержками на обмен курьерами. При этом столица мгновенно заполнится нищими дворянчиками, которые начнут творить бесчинства и вносить смуту.
– Да, - неожиданно согласился Курцио. – К этому стоит добавить, что, в отсутствие владельца, чьи-нибудь земли обязательно разграбятся наглыми соседями. Но это лишний повод показать императорское правосудие!
– Как только начнется собрание, - Юло будто и не услышала ремарку. – Дворянство сразу поймет, куда ветер дует. И, как важнейшее сословие, немедленно выдвинет бесконечные претензии, но главное - требования новых привилегий. И взяток, разумеется. Вопрос, который нужно решать очень быстро и окончательно, потонет в бесконечных дрязгах и торговле. Прочие сословия, конечно, сообразят, кто станет оплачивать этот праздник жизни. Причем распустить Сенат, единожды созвав, просто так, одним решением, уже не выйдет. И благородное собрание превратится в бесполезную, но слишком дорогую игрушку. Кинжал, надолго воткнутый в седалище Двора.
– Но… - начал было Курцио, но женщина прервала его властным жестом.
– О, да, разумеется, вы на это и рассчитывали. Ты и склочная герцогская семейка. Чтобы как-то все разрешить, понадобились бы дипломатические таланты и политическое чутье. То есть качества, в которых вы могли бы проявить себя с лучшей стороны и завоевать недосягаемое ранее положение.
– Мы могли бы, - буркнул островитянин. – Да, риск велик, но у нас были хорошие шансы на успех. Всеобщий страх перед грядущим кошмаром выступил бы тараном. Никогда не следует пытаться уговорить всех. Всегда достаточно правильно определить главных и договориться с ними.
– Да, соглашусь. Возможность была. Но в конце концов мы сочли риск чрезмерным. Даже вероятность один к одному в данном случае неприемлема. Поэтому – смирись. Хватит радикальных реформаторских идей. Сенат созываться не будет.
– Откуда же вы намерены доставать золото и серебро? – скептически изогнул бровь Курцио. – Неужели все-таки новые налоги прямой императорской волей?
– Да.
– Подушная подать, я полагаю. Привилегии откупщикам. Что еще? Подъем стоимости «ссудных должностей»? Вы ведь понимаете, результатом станут повсеместные бунты низших сословий и чудовищное казнокрадство.