Дворянство. Том IV
Шрифт:
— Твою же… — пробурчал сам себе под нос, на цыпочках подходя к шкафу, где и замер, обдумывая всё.
Боясь разбудить Лену, я делал всё максимально медленно и тихо, прекрасно понимая, насколько старая мебель в моём доме. На всякий случай повторно перепроверил дверь. Что она была плотно закрыта, и что никакой пушистый ворчун ко мне не зайдёт, и вернулся к дверце шкафа.
Заветная жидкость оказалась на своём месте. Коробка не была кем-либо вскрыта, и стоило моим пальцам коснуться хрупкого стекла, как внутри всё встрепенулось.
Сейчас,
Она стала сильнее, определённо. Она вырвалась из влияния Альфы, который, видимо, имел какие-то телепатические способности, о которых никто не знал и которые никто не понимал.
Что же я выберу? Силу или слова сильного мутанта? Сильнейшего мутанта…
А если, он специально посеял в моём разуме семя сомнений? Может, он понимает, что я стану ещё сильнее и он боится этого?
Желание оказалось сильнее догадок. Да и догадки в целом, сводили моё мнение к тому, что Жожоба специально так сказал. Он боится. Явно боится!
Что может бояться существо, которое почти обрело бессмертие и стало на одном уровне с так называемыми богами? Верно, смерти. Потерю власти, силы, опыта. Потерю всего и вся.
Пробка вылетела с характерным звуком. Лена перевернулась во сне, а я напрягся. Словно в данный момент попал в своё детство. Где втихаря выискивал конфеты ночью на кухне, чтобы родители не наругали…
Жидкость ничем не пахла, но как мне показалось, когда я открыл её, она стала ярче.
Из-за кислорода? Ну… она стала ярче, из-за того, что была в вакууме, а сейчас получила кислород?
О чём я вообще думаю?
Поймал себя на том, что пытаюсь отсрочить то, что собирался сделать. Но… желание, которое начало кричать в мозгу, было слишком сильным. Слишком…
Когда я осушил стеклянный сосуд одним махом, «желание», которое кричало, как оказалось, имело голос моего симбионта. Просто осознал я это не сразу.
Она требовала испить. Она желала силы. А раз желала она, то желал и я.
Резкий, как удар исподтишка, и мучительный импульс прошёлся по всему телу в мгновение ока. Заставив меня согнуться как соломинку пополам, а затем согнуться дугой, отчего захрустели все кости. Немой крик, застрявший в горле, так и не вышел наружу, потому что всё снаружи потухло. Закупорилось.
Меня словно обволокла невидимая плёнка. Плотная, которую невозможно было разорвать и через которую невозможно было дышать. Сердце начало биться с такой силой, словно вот-вот должно было выйти наружу или разорваться, а мышцы… сжались от напряжения. Все до единой.
Адская боль, которая струилась по нервным окончаниям всё то время, пока я замер в какой-то изломанной и странной позе «мостика», как нас учили в детском садике, не хотела уходить. А кислород
Следом боль начала медленно спадать, непонятное… непонятное чувство того, что меня что-то окутывает, не уходило до тех пор, пока я не начал двигаться, стараясь вдохнуть как можно больше кислорода. И вместе с уходом боли пришла она.
Удар пришёлся на затылок. Точнее, удара не было, но тупая боль, которая решила вернуться, пришла именно с затылочной части черепа, окуная меня в темноту бессознательности. И в этой черноте не было ничего. Ни света, ни чувств, ни осязания.
Невесомость? Возможно… но и её разрушили, стоило мне подумать о том, какого чёрта произошло.
Сначала появилась яркая, красная точка где-то вдали, которая своей яркостью позволила мне осмотреть себя. Я был… таким, каким я и был в жизни, только и вправду, витал в воздухе, словно гравитации вокруг никогда не существовало. А затем красная точка начала приближаться. Быстро и резко, как движущийся поезд.
Застыла… не знаю, в скольких метрах от меня, но так, чтобы я отчётливо мог различить знакомый силуэт.
— Ярослав, — заговорила мой симбионт, — пришло время решить, что ты выбираешь.
Я открыл рот, чтобы спросить, о чём она, но не смог произнести ни звука. Однако она понимала без слов, что я говорю.
— Выбор между мной и миром. Что ты выберешь? Силу? Или остаться тем, кем ты являешься?
Этот вопрос был слишком странным. Я бы даже сказал, с тонким намёком на то, что… я могу стать чем-то большим, чем просто носителем. Я ведь прав? Она говорит о полном объединении?
— Я жду, — нетерпеливо выкрикнула она, и вместе с криком всё вокруг заиграло разными красками. — Сила или обычная жизнь?
— Сила, — почти сразу же ответил я.
Отказаться от всего, что я испытывал после того, как я узнал о новых гранях этого мира, я просто не мог. Не сейчас.
— Правильный выбор, — после этих слов, симбионт приблизилась ко мне с такой скоростью, что я и моргнуть не успел, когда её голова оказалась у моей шеи, а затем…
Пришла боль. Острая, словно в мою шею впились лезвия, и вместе с этой болью сознание окончательно угасло.
— Ярослав? — голос Лены звучал прямо передо мной. Но я не видел её. — Ярослав что с тобой?
Передо мной была лишь пелена. Белая, через которую ничего не было видно. А ещё я не мог двинуться.
Я сидел на полу, мои руки то и дело пытались поднять. Ко лбу прикладывали ладонь, а тело кто-то приобнял, видимо, чтобы я не рухнул на пол.
— Он в трансе? — голос Кактуса зазвучал где-то сбоку. — Почему он просто сидит? Молчит? Ты что-то с ним сделала?
— Да нет же! — вскрикнула Лена. — Он закричал! Я вскочила, увидела два красных глаза в темноте и… огрела его.