Двойная честь
Шрифт:
– Прости, лапа, но я учусь бросаться светом, – пробормотал молодой человек, оставляя без внимания резкость голоса девушки.
– Как-как? – Аврора даже прижмурилась, услыхав такие сказки.
– Я не только вижу свет, тот, который не видят другие. Я могу им бросаться, – попробовал объяснить Корт. – Я и сам толком не понимаю, что это такое. И, к сожалению, никто мне рассказать про это не может. Но одно я понял: этот свет может быть полезен в бою, – и Шип опять махнул рукой в сторону ведра, но на этот раз мах был больше похож на
– Ни-че-го себе! – выдохнула Аврора, прыгая в сторону, чтоб спасти от намокания свои замшевые сапожки.
– Сперва я свалил пустое ведро, – весьма довольным тоном заметил Корт, поднимаясь с ковра. – Теперь мне поддалось полное. Кто знает, может завтра я буду способен опрокинуть лошадь с всадником?
– А послезавтра – целую армию?! – восторженно пискнула императрица, захлопав в ладоши.
– Армию? – Корт даже на месте подпрыгнул, а брови его изумленно метнулись вверх. – О таком я не думал…
* * *
– Как ты это делаешь? Со светом? Покажи! – Аврора подергала Корта за воротник куртки.
– Ты этого не увидишь, лапа, – отозвался молодой человек и крепче сжал императрицу в своих объятиях. – Никто не видит. Только я. Наверное…
Они захватили с собой плащи из теплой овчины, пару ячменных лепешек, фляжку со сладким вином, которое имело замечательное свойство согревать в холодную пору, и незаметно ускользнули от всех тех, кто считал своим долгом быть рядом с ними, чтоб посидеть вдвоем на склоне Оленьего холма и посмотреть на луну и звезды. Как самая обыкновенная влюбленная пара.
Корт постелил на землю плащ, сложенный вдвое, сел сам, а Аврору принял на колени. Сверху – на плечи – набросил второй плащ, ведь ноябрьские вечера и ночи были по-зимнему холодны.
Так они и сидели, согревая друг друга, любовались звездным небом и мерцающими огнями огромного лагеря. Снизу, из стана, несся ворох всевозможных звуков: ржали лошади, лаяли собаки, перекрикивались дозорные, кто-то бранился, кто-то смеялся. Но это все не мешало. Наоборот, было необычайно приятно сидеть, почти не двигаясь, вдали от суеты и ощущать себя частью древнего холма и бездонного ночного неба…
– Не можешь показать, так расскажи, – шепнула девушка и вновь потянула воротник Корта.
– Не могу я рассказывать про то, в чем сам не разбираюсь, – ответил Шип.
– За-ну-да, – улыбаясь, выдохнула по слогам Аврора и высунула нос из-под плаща, затихла, замерла, пораженная тем, какими большими, яркими и разноцветными стали звезды.
– В кого ты веришь, Корт? В каких Богов? – спросила вдруг девушка.
– В одного.
– Одного? Разве Бог может быть один? Разве может один всем повелевать: и жизнью, и смертью, и дождями, и ветрами?
Корт пожал плечами:
– Один очень сильный Бог все может.
Аврора на минуту задумалась, потом пробормотала:
– Наверно, ты прав. Даже один человек многое может сделать, а Бог – и подавно… А как зовут твоего Бога?
– Отец Разума.
– У нас такого Бога нет, – вздохнула девушка. – Есть Бог жизни и неба, Бог земли, Бог грома, Бог смерти, Бог воды…
– Кто из них главный?
– Мой отец почитал Громового Бога, потому что он – покровитель воинов. А я чаще всего молюсь Небесному Богу жизни. Я ведь женщина. Во мне когда-нибудь появиться новая жизнь, твой ребенок…
Корт еще крепче обнял ее:
– Ты замечательная. Замечательная лапа. Это чудо, что я тебя встретил. Самое большое чудо, какое только могло случиться. За него я буду вечно благодарить своего Бога, – и поцеловал девушку в щеку, потом – в губы.
Аврора ответила на поцелуй, обвила его шею руками, прижалась к парню крепко-крепко, желая целовать еще и еще. Они в миг забыли обо всем, им стало жарко. Так жарко, будто рядом с десяток костров разожгли.
– Тса! – громко фыркнули рядом, и девушка даже взвизгнула от испуга, а Корт громко выдохнул «о!»
На них из тьмы смотрели горящие глаза хулигана Или.
– Лютотьма! Ты что это вытворяешь? Зачем пугаешь?! – зашипела на зверя Аврора и тут же, до трех не считая, вырвала из мерзлой земли большой пук травы и с особым чувством швырнула его в кошака.
Или прижал голову к лапам и что-то обиженно заворчал.
В какое другое время девушка была бы рада увидать мохнатую и полосатую морду, которую давненько не встречала, но уж точно – не сейчас.
– Не сердись на него, – шепнул Авроре Корт, возвращая любимую в свои объятия. – Он вовремя. Мы увлеклись. А этого пока нельзя. Ты в трауре. Мы пока не супруги.
– Да, конечно, – заворчала императрица, – все эти обычаи. Их надо соблюдать. Вот досада…
– Конечно, их надо соблюдать, – кивнул Шип. – Ведь, если все на свете разом откажутся соблюдать обычаи, представляешь, какой беспорядок начнется?
– Наверное, страшный.
– Точно.
– Аха, – вставил свое и кошак.
– Ты еще здесь?! – возмутилась девушка, но уже без прежней злости, скорее – в шутку.
– Аха, – вновь подал голос Или.
Корт же засмеялся, а потом указал рукой на большую желтую звезду, очень похожую на золотую монету; она сияла чуть выше горизонта, на востоке, и по яркости не боялась соперничать с луной:
– Зимний глаз. Сегодня он обещает ясную и сухую погоду и мало снега. Это хорошо для нашей армии – она пойдет по твердым, примороженным дорогам.
– А когда он обещает снег, он каков?
– Голубой, как твои глаза…
* * *
Аврора поддержала предложение лорда Паттеуса и распорядилась отправить вперед, на помощь крепостям в долине Ворс два больших отряда конных воинов, вооруженных копьями и луками. Подумав еще немного, решила, что поедет с ними.