Двойная игра
Шрифт:
Пивная «У Лотты» оказывается прибежищем профессиональных боксеров и борцов. Там имеется особый клуб, клуб «поднимающих буфетную стойку», основанный в конце 20-х годов неким Эгоном Франке по случаю трансляции по радио боксерского матча Демпси — Танни. В приливе восторга, поводом для которого явился нокаут, Эгон Франке поднял в воздух буфетную стойку вместе со стеклянной витриной и мойкой.
Виллингу потребовалось ровно 49 часов и 745 долларов на расходы, чтобы обнаружить зверя. Он представляет доклад и идет в обещанный ему внеочередной отпуск.
В пивной «У Лотты» Флинч устраивает засаду. Каждый охотник знает, что большая кружка пива только способствует твердости руки. Флинчу ничего больше, собственно, и не надо. В пивной «У Лотты» только один двухчасовой перерыв для уборки помещения: от шести до восьми утра. На третий день
На третий день, вечером, в пивной «У Лотты» появляется Эгон — «душитель из Нойкёльна». Флинч не без умиления наблюдает за тем, как огромного роста старик пытается казаться незаметным. Едва переступив порог, он молча принимается за литровую кружку пива. Время от времени он нежно поглаживает отполированную до блеска буфетную стойку. Он ждет. Но человек, с которым он условился встретиться, чтобы возвратить ему взятую напрокат автомашину, не приходит. Расплачиваясь, Эгон обменивается несколькими словами с хозяином пивной и оставляет ему на хранение ключи от машины. Флинч, у которого твердая рука сочетается с тугодумием, в первый момент пугается» а что, если это ключи от сейфа ив номера 717 на восьмом этаже отеля «Шилтон-Ройял»? Но потом он припоминает, что видел те ключи торчащими в дверце сейфа. Все остальное он проделывает очень быстро, так как висящий рядом с туалетом телефон не занят. Не успевает Эгон, миновав две улицы, дойти до метро, как Фуллер уже следует за ним по пятам.
Травля начинается. Наивысшее искусство состоит в том, чтобы жертва не видела охотников, но все время чувствовала их за спиной, все больше впадая в панику.
Беспокойство охватывает старого Эгона, когда он по лестнице спускается в метро. Он поворачивается и, близоруко щурясь, заглядывает в лица спешащих мимо людей, как бы прося о пощаде. Поезд еще не остановился, а он уже бежит рысцой рядом с ним на своих страдающих плоскостопием ногах, но, когда дверь распахивается, он топчется в нерешительности. Его толкают и ругают, а он смотрит вслед огням последнего вагона, исчезающим во мраке туннеля.
Он заходит за газетный киоск, словно прячась от кого-то. Потом снова появляется и спрашивает у дежурного по станции, где телефон. Фуллер подмигивает Флинчу, и, когда Эгон находит в конце платформы телефонную будку, она уже занята. Вид человека в пальто с высоко поднятым воротником, жующего жевательную резинку, отчего его челюсти беспрестанно двигаются, действует на него как удар. Ему приходится ждать, а у него такое чувство, что, ожидая, он совершает ошибку. Фуллер и Флинч тоже ждут, но они знают, что делают все, как надо. Эгон протискивается в кабину и закрывает за собой дверь. Здесь так тесно, что он едва может пошевелиться. Наконец он бросает монету в прорезь. Фуллер и Флинч сидят на скамейке спинами друг к другу и прикидываются спящими. Теперь он от них не уйдет. Когда Эгон Франке выходит из будки, на лбу у него видны крупные капли пота. Он напряженно вслушивается в передаваемые по громкоговорителю объявления. Вслед за ним в телефонную будку входит Флинч и забирает крошечный магнитофон, с помощью магнитного устройства прикрепленный им под полочкой, на которой лежит телефонный справочник.
Теперь они берут Эгона в клещи. Флинч едет в переднем вагоне и наблюдает за дверями, а Фуллер — в заднем и с помощью слухового устройства, каким обычно пользуются глухие, прослушивает магнитофонную запись. Эгон кого-то спрашивает, остается ли в силе их уговор. Фуллер, разумеется, догадывается, кто этот кто-то. И вопросы Эгона этот кто-то, по всей вероятности, понимает правильно. В словах Эгона сквозит страх: «Я никак не сбуду товар с рук. Что-то здесь не так — я это чувствую. А если что-то не так, я не могу прийти. Я же всегда говорил, что чувствую опасность желудком. Фрейлейн тоже что-то по мне заметила и вообще не хотела отпускать. — Нет, с фрейлейн все в порядке. Спасибо, но я туда не приду. Что-то вокруг меня не то, я это чувствую. — Хорошо. Где тогда? Сделаю. Где?» В этот момент в запись врывается грохот прибывающего поезда, и Фуллер слышит только, как дребезжат стенки телефонной будки. «Старый носорог не так-то глуп, хотя у него маленькая голова, — думает Фуллер. — Идет себе дальше и заметает следы».
На пересадочной станции они едут вслед за Эгоном по переполненному пассажирами эскалатору,
К этому скоплению человеческих отбросов и направляется Эгон Франке, близоруко щурясь и осторожно ступая своими страдающими плоскостопием ногами, будто под ним борцовские маты.
Все происходит в считанные секунды. Из-за кучи мусора поднимается человек в сером в елочку костюме, который явно не из этого окружения, и в тот же миг Эгон кричит что есть мочи:
— Бегите, доктор! Они уже здесь.
Дежурный по станции через дребезжащий громкоговоритель отдает команду. Человек в сером перепрыгивает через обитателей ночлежки, добегает до двери головного вагона и повисает на ручках — они не поддаются. Поезд трогается. А Фуллер и Флинч тут как тут. Но прежде чем они успевают схватить человека в сером, между ними и вагоном протискивается массивная фигура борца. Фуллер и Флинч виснут у него на руках, однако ему удается сломать запирающееся устройство и открыть двери. Человек, из-за которого они борются, успевает прыгнуть внутрь вагона. А ноги Эгона ловят пустоту. Он скорее летит, чем бежит. Фуллеру и Флинчу не удается протиснуться мимо него в вагон. Фуллер сразу отстает, а Флинч пробегает еще несколько шагов рядом с Эгоном, уткнув пистолет с насаженным на его ствол глушителем прямо под ложечку старика. Все чувства Флинча сконцентрированы в пальце, лежащем на спусковом крючке. Он слышит тяжелое дыхание старика совсем рядом и улыбается ему, словно прося извинения. А Эгон в последнее мгновение почти с торжеством думает: «Желудок — я всегда знал, что у меня это самое чувствительное место!» Все так же, будто ничего не произошло, продолжают раскачиваться головы кудрявых подростков. Голос в громкоговорителе захлебывается. Тормоза визжат. И никто не слышит выстрела.
Вот и стена туннеля. Пространство между стеной и поездом слишком мало для огромного тела Эгона. Когда поезд наконец останавливается, Фуллер видит, что аварийной команде придется немало потрудиться.
28
Мистер Баум опасается за своего человека, который неожиданно исчез из эфира. Что означает радиомолчание, если оно не предусмотрено расписанием радиосеансов? Мистер Баум спрашивает себя, так ли уж далека бухта Свиней на Кубе от бухты Свиней на реке Хафель.
Шеф пригласил меня на ленч, за который он садился ровно в 12 но примеру колониальных английских офицеров-аристократов. С ними он познакомился во время войны с японцами в Малайзии. Сотрудники его штаба считали подобные приглашения поощрением. Для меня же они были скорее бременем. Больной желудок шефа часто восставал против его прожорливости, и тогда он становился совершенно невыносим.
Приехав заблаговременно, я оставил свой автомобиль охране и отправился к дежурному дешифровщику радиоцентра, так как считал: либо они прозевали последний сеанс радиосвязи с Мастером Глазом, либо мне самое время забеспокоиться.
За столом сидел протоколист — молодой человек с интеллигентным лицом. Подобные лица встречаются иногда в Вест-Пойнте в год хорошего выпуска. Во всяком случае, с людьми с такими лицами можно ужиться, несмотря на их военные привычки.
Он вопросительно посмотрел на меня, когда я попытался заглянуть ему через плечо, и мягко сказал:
— Это запрещено, сэр. Личное указание резидента.
Он не знал меня. Я назвал пароль, который после моего перехода на оперативную работу давал мне право в любое время просматривать радиограммы в пределах моей компетенции. Молодой человек сверил пароль по списку.