Двойная жизнь. Из света во тьму
Шрифт:
– Если ты хочешь завтракать не в седле, советую поторопиться. – Пока я продирала глаза, отчаянно зевая и пытаясь сфокусировать взгляд на мастере меча, он деловито смерил шагами шатер, обернулся, скрестил руки на груди и демонстративно возвел глаза к потолку. – Собирайся шустрее, принцесса. Планы изменились, ты заслужила небольшую награду за ночные подвиги. – В его голосе сквозило ехидство, отчего мне захотелось швырнуть в него подушкой. Но подушки не было, да если и была бы – что бы это дало?
– Собираюсь, собираюсь. Буду готова через четверть часа.
Удовлетворенный
Холод, идущий от земли, меня быстро взбодрил, заставив ускорить процесс облачения в одежду. Голова зудела противно и навязчиво – волосы надо было срочно помыть, благо с собой мне завернули мыльный корень и какие-то баночки, последовательность использования которых Мира отметила прямо на крышках.
При мыслях о Мире чуть взгрустнулось – мне не хватало ее доброго взгляда и заботливых рук. Эта прекрасная женщина распространяла вокруг себя какую-то ауру домашнего уюта, и я по-хорошему завидовала Марии, оставшейся в замке у нее на попечении.
Быстренько натянув штаны, носки и вторую рубаху, переплетя растрепавшуюся за ночь косу, я надела стеганую куртку и, поколебавшись, откинула полог шатра.
Без своего верного оруженосца я не смогла бы нормально надеть кирасу – строго говоря, технически это было возможно, но пыхтеть лишние десять-двадцать минут мне не хотелось. Потому, найдя взглядом Альвина, что уже ошивался поблизости, привычный к водружению на меня доспеха каждое утро, я поманила его рукой.
Ремни кирасы, наручи, перчатки, горжет, батват, шлем. Защиту ног я надела еще до этого самостоятельно. Закрепив на себе перевязь с божественным оружием, я вышла из шатра, предварительно накинув плащ и закрепив фибулой, огляделась и, не найдя в обозримом пространстве Харакаша, обернулась к Альвину:
– А где наш несравненный воин с Туманных островов?
Альвин в ответ подвел ко мне взнузданного Гаратэ.
– Сказал, что ждет нас впереди, и велел не задерживаться в лагере.
– А завтрак?! – взвыла я, и мой оруженосец продемонстрировал небольшой мешок, притороченный к седлу его лошади.
– Я взял из обоза печеных яблок, вяленого мяса и грушу. И ваш травяной отвар, конечно, во фляге.
Чувствуя, что не останусь голодной, я благодарно кивнула Альвину и влезла в седло. После ночных приключений и плохого сна тело побаливало, но любопытство пока побеждало.
Что же ты такое придумал? Может, покажешь какой-то особенный прием? Или наконец-то решил ответить хотя бы на один из моих вопросов и сделать это подальше от лишних ушей?
Мы выехали из лагеря, махнув постовым и сообщив, что подождем их чуть дальше, и кони затрусили по дороге.
Погода стояла безветренная, мороз практически не ощущался, лишь легкий пар срывался с губ. Солнце светило с чистого зимнего неба, снег под копытами коней хрустел и искрился.
Ночные переживания постепенно отходили на задний план – этому немало помогало печеное яблоко, точнее, печеное земляное яблоко, а если по-нашему – картошка, которую я получила от Альвина вместе с полоской вяленого мяса. Есть в латной перчатке было не очень удобно, но вполне возможно, а снимать ее не хотелось, потому и картошку и мясо я ела, крепко сжимая в льняной тряпице.
Наконец, когда я не только доела, но и запила холодным (вот он, минус вощеных кожаных фляг, в них нельзя наливать горячие напитки) отваром, возле небольшого лесного островка мы заметили стреноженную серую кобылу мастера меча и его самого, успевшего развести небольшой костер из валежника.
Выглядел Харакаш настолько довольным, что у меня моментально зашевелился червячок недоверия – я была уверена, что островитянин придумал очередной способ «с пользой провести время», и мне в этой придумке отводилась самая активная роль!
– Ну наконец-то. – Встав с небольшой горки хвороста, которую, очевидно, сам же и натаскал, мастер меча скрестил руки на груди и подождал, пока мы подъедем и спешимся.
– И зачем мы здесь? – Оглядываясь, я рассматривала небольшую рощицу, разведенный островитянином костер и думала о том, что при такой благодатной погоде шашлыки бы жарить да через огонь прыгать, а не вот это вот все…
Мои размышления прервались самым неожиданным образом – метко пущенным прямо в шлем снежком!
Резко обернувшись, я увидела старательно скрывающего улыбку Альвина и островитянина, который уже подбрасывал в ладони новый снежок, стоя в четырех-пяти метрах от меня.
– Есть у меня на родине одна игра, принцесса… – начал этот рыжебровый засранец и сделал вид, что замахивается снежком.
Я, совершенно не задумываясь, с коротким писком спряталась за Альвином.
– Снимай с меня перчатки, сейчас я ему… Да нечестно так! – Я дернулась от очередного снежка, который обошедший нас с оруженосцем Харакаш кинул мне в бок. – Дай только перчатки снять!
Распираемая азартом и каким-то детским восторгом, я трясла руками, пытаясь стряхнуть с них готические перчатки, больше мешая Альвину, чем помогая. В конце концов ему это надоело, и он, схватив меня за запястье, сначала расстегнул одной рукой ремни на правой перчатке, потом повторил ту же процедуру на левой.
Да так и остался стоять, сжимая в руках элементы моего военного гардероба, с переброшенным через плечо моим плащом, который я скинула следом за перчатками, наблюдая, как его принцесса лепит из снега шары и с боевыми воплями пытается поразить верткого, как ласка, островитянина.
Уже минут через десять я почувствовала, как по моей спине струится пот, а через пятнадцать мне казалось, что Харакаш просто хочет моей смерти. В непримиримой снежной битве я имела провальный счет, однако душу грело целых четыре метких попадания, одно из которых было прямо в лоб островитянина!