Двойная жизнь
Шрифт:
Денис
Москва – Санкт-Петербург
Негромкий стук в дверь заставил Дениса недовольно поморщиться. Ну что такое, в самом-то деле? Кто придумал этот маразм – стучаться в служебный кабинет? И зачем, спрашивается? Для чего? Чтоб владелец кабинета успел натянуть штаны и нацепить на физиономию деловое выражение? Вообще-то предполагается, что в кабинете человек работает. А если даже, как бы это сказать, расслабляется, так ведь не в XIX веке живем – в XXI, напичканном селекторами, телефонами и прочими средствами связи. Но нет, трепетный стук в начальственную дверь, вероятно, переживет еще и нас, и наших правнуков. Потому что создает – ну или предполагается, что создает, – некую специальную атмосферу, эдакий интимный настрой: ты начальник, я секретарша, мы вместе работаем, но это больше, чем работа, нас двое, а остальные – просто «остальные». Ужас!
Уволить ее, что ли? И где ж взамен вменяемую-то найти? Совсем не факт, что у следующей будет в голове больше здравого смысла. А времени на то, чтоб включиться в отлаженный рабочий механизм, потребуется немало.
Денис Воронцов, уверенный, самостоятельный и очень успешный, знал совершенно точно: идеальных работников не бывает. Не существует в природе. Достоинства сотрудников надо использовать и поощрять, к недостаткам относиться снисходительно и следить, чтобы они не мешали работе.
Это очень просто. Хотя, конечно, терпения требует изрядного.
– Заходи, Леночка, – вздохнул он.
Дверь осторожно – ну да, ну да, в том же «интимном» духе – приоткрылась, и в кабинет впорхнула секретарша. Прелестный ангел. Небесное создание. Ноги от подмышек, ресницы до противоположной стены, губки пухленькие, талия осиная, выпуклости выше и ниже оной вполне, гм, выпуклые – в общем, все как полагается. Красное платье – из тех, что надеть нельзя, в нем нужно родиться – облегает осиную талию (и особенно выпуклости), как перчатка. Ну и цвет опять же – самый сексуальный из всех возможных. Вообще-то в офис можно было бы и поскромнее костюмчик надеть, но во-первых, у них тут все-таки не банк, а рекламная компания, некоторое количество эффектности не повредит, во-вторых, сегодня пятница, а в пятницу даже самые солидные конторы снижают требования к дресс-коду, так уж повелось. И в-третьих, наверняка ведь на спинке секретарского кресла висит пиджачок, с которым даже это «перчаточное» платье будет смотреться вполне скромненько. А «перчаточное» платье и общий секс-бомбовый облик – это, разумеется, специально для посещения его кабинета. В полном соответствии с рекомендациями глянцевых журналов – «Как женить на себе начальника» и прочее в этом духе.
Дурочка, вздохнул Денис.
Нет, ну он, конечно, спал с ней иногда, какой мужик будет кочевряжиться, когда под него столь целенаправленно подкладываются. Каждого можно подловить: обтягивающим платьем, зазывными позами, интимным придыханием в голосе. Вот, пожалуйста: подошла вплотную, чуть не на подлокотник кресла уселась, со всеми своими прелестями и ароматами секретарша.
Интересно, почему Ксения ни разу не потребовала Леночку уволить? Не принимала всерьез? Понимала, что на Леночкино место придет другая красотка, у которой вдруг мозгов окажется побольше, а значит, и риск для законной супруги увеличится? Или здраво оценивала его, Денисово, к ней, законной супруге, отношение? Не любовь, нет-нет, именно отношение.
Особой любви между ними не было с самого начала. Денису льстило, что «Мисс филологический факультет» (не какой-нибудь там химфак, где сплошные крокодилицы, филфак не зря факультетом невест всегда звали, заповедник красоток, одна другой краше) охотно делит с ним постель. Пусть даже любовницей она была так себе, холодноватой и скучноватой – все мысли занимали модельная карьера и возможности как-нибудь еще себя улучшить. Впрочем, и его голова была полна не столько гормональными бурями, сколько бизнес-планами, так что необременительный роман с не слишком требовательной красоткой Дениса вполне устраивал. Ну а когда Ксения сообщила об ожидающихся, как бы это помягче, последствиях связи, он не слишком долго раздумывал. Девушка из хорошей семьи (папа – бывший партаппаратчик, сохранивший кое-какие полезные знакомства), обеспеченная, с хорошими манерами и не без мозгов, хотя бы на уровне банальной практичности. Ну и красивая. В качестве супруги главы солидной рекламной компании (в тот момент это было крошечное, едва начавшее приносить доход агентство, но Денис был заранее уверен в блестящем будущем) очень даже подходящая кандидатура.
А любовь… Любовь осталась далеко в прошлом, исчезла, пропала где-то на просторах нашей необъятной родины, что ж теперь поделаешь. Пусть будет жена – визитная карточка. Раз уж ребенок намечается. Собственно, Денис ни разу не пожалел о том давнем решении – сына Егора он считал чуть ли не главным богатством своей весьма небедной жизни. Жалко немного, что видеться с ним нечасто удается – Ксения настояла, что лучшее образование в Англии, пришлось подыскивать престижную школу в окрестностях Лондона, но дело ведь не в этом, правда? Все равно Егор – это практически центр его, Дениса, вселенной.
Так что Ксения не зря смотрит на красотку-секретаршу сквозь пальцы, понимая, что с законного «трона» ее не сместит ни одна из таких вот девиц. Не светит им ничего.
Какие-то шансы на то, что Денис отступит от «любовь осталась в дальнем прошлом», были разве что у Ирен, но это было, как они говаривали в университете, «триста лет назад и на другой планете». Примерно тогда, когда Егор родился. Ирен, кстати, на самом деле звалась Люсей. Проговорилась как-то в минуту, что называется, печали и уныния, об этом, а с утра пообещала убить, если Денис кому-то сболтнет. Уж конечно, он не стал бы! Наоборот, после невнятного (даже отчасти сквозь всхлипывания) рассказа о пьянстве родителей и прочих прелестях ближнеподмосковного провинциального быта зауважал «боевую подругу» еще сильнее. Хотя куда уж сильнее. Денису, выстраивавшему свой рекламный бизнес с нуля, очень импонировало упорство Ирен, яростно и самоотверженно пробивающейся в большую журналистику. Мартин Иден в юбке, шутил он, подозревая, что правды в этой шутке куда больше, чем юмора.
Честно сказать, в качестве подруги жизни Ирен подошла бы лучше, чем Ксения. Пусть она и не настолько эффектная красавица, однако модельная внешность – не единственная семейная ценность, хороший журналист в тандеме с главой рекламной компании – это ого-го, это сила!
Но тут Ксения сообщила о своей беременности, и выбор совершился как бы сам собой. И Ирен, верная «боевая подруга», после этого как-то пропала с горизонта. Не то чтобы совсем, но отдалилась сильно. Они и сейчас иногда сталкивались на каких-то знаковых мероприятиях (иногда даже завершая встречу в гостиничном номере), но – вот именно, что «иногда», без особого бурления страстей. Старая боевая подруга, в общем. Не больше. Но – и не меньше. На днях вон позвонила – не собираешься ли в Лондон, сына проведать? – вроде поговорить о чем-то хочет или что-то в этом роде. Отчего ж не повидаться с «боевой подругой»?
Надо, кстати, Леночке-то сказать, чтоб много встреч на следующую неделю не назначала, хотя бы пару-тройку дней надо высвободить.
– Так, давай, что у тебя?
Осознав, что «наконец мы с тобой вдвоем» не предвидится, Леночка вздохнула едва слышно, но вполне обиженно и отшагнула на более-менее официальное расстояние.
– Договоры от юристов, – она положила перед ним стопку бумаг. – И, Денис Юрьевич, звонили из мэрии. По поводу Дня города.
Он нахмурился:
– Они что, сценарий еще не получили? Или потеряли, как водится?
– Получили, Денис Юрьевич, у них уточнения какие-то.
– Ну так скажи Филонову, он подготовкой занимается, пусть свяжется с ними…
– Я их сразу на него переключила, – сухо сообщила Леночка, как бы намекая, что сомневаться в ее компетентности – нонсенс.
Денис, кстати, никогда и не сомневался. Только удивлялся иногда: как в этой хорошенькой головке совмещаются невероятная сообразительность в рабочих вопросах (секретаршей она была не просто толковой, а очень толковой) и невероятная же «блондинистость» в вопросах, гм, личных. Глазки, губки, зазывные позы. Неужели она думает, что вся эта чепуха может сработать?