Двойник Декстера

Линдсей Джеффри

Дебора отвела взгляд от беспорядка в автомобиле и повернула свою голову ко мне. “Вы уже нашли какие-нибудь улики?” - сказала она.

Я покачал головой, что вызвало небольшой поток воды, который скатился мне за шиворот с моей шеи. “Мы ждали тебя”, - сказал я. “Под дождём”.

“Пришлось позвонить няне", - сказала она и покачала головой. “У тебя должно быть поношенное пончо или что-нибудь еще”.

“Черт возьми, у меня была такая мысль”, - сказал я радостно, и Дебс обернулась посмотреть на останки Марти Клейна.

“Кто нашел труп”?
– сказала она, все еще глядя сквозь окна Крауна Вика.

Один из офицеров, толстый афроамериканец

с усами Фу Манчу, откашлялся и вышел вперед. “Я нашел”, - сказал он.

Дебора посмотрела на него. “Кокрейн, верно?”

Он кивнул. “Верно”.

“Расскажи мне”, - сказала она.

“Я был на обычном патрулировании”, - сказал Кокрейн. Я заметил этот автомобиль, стоящий на том же самом месте, что и сейчас, по-видимому, брошенный на обочине трассы I-95, и понял, что это было официальное транспортное средство, я припарковал свою патрульную машину позади него и позвонил в управление. Я получил подтверждение, что это была действительно полицейская машина, закрепленная за Детективом Марти Клейном, я вышел из своей патрульной машины и подошел к машине Детектива Клейна. Кокрейн сделал паузу на мгновение, возможно смущенный тем, сколько он раз сказал слово “Автомобиль”. Но он просто откашлялся и продолжил.

“После достижения того расстояния, на котором я мог увидеть что было внутри машины, я… Уф”.

Кокрейн снова запнулся, как будто он не был уверен, какое правильное слово можно было вставить в свой отчёт-эссе, но полицейский, стоящий рядом с ним фыркнул, и вставил недостающее слово. “Он размазан со страшной силой”, - сказал другой полицейский. “Он абсолютно точно опоздал на ужин”.

Кокрейн пристально посмотрел на него, и колкие слова, возможно, были бы произнесены, если бы Дебора не велела им вернуться к их делу.

“Именно так?” - сказала она. “Вы посмотрели внутрь, проблевались, и сообщили о трупе?”

“Я приехал, я видел, я унес куски”, - пробормотал Винс Масука около меня, но по счастливому случаю, Дебора не услышала его.

“Вот именно”, - сказал Кокрейн.

“Вы не видели что-нибудь еще?” - сказала Дебс. “Никаких подозрительных машин?”

Кокрейн моргнул, очевидно, все еще борясь с желанием ударить кулаком своего приятеля. “Это час пик”, - сказал он, немного раздраженно. “Как я мог заметить подозрительную машину в таком потоке машин?”

“Если я скажу тебе, как”, - сказала Дебс, то тебе придется снять с себя обязанности полицейского.

Винс сказал - “Бум”, очень тихо, и полицейский около Кокрейна издал глухой звук, пытаясь подавить смех.

По некоторым причинам, Кокрейн не посчитал эту шутку забавной, и он прокашлялся снова. “Посмотрите на это”, - сказал он.

“Есть десять тысяч проходящих автомобилей, и они все притормаживают для осмотра. К тому же еще идет дождь, из-за которого я почти ничего не вижу. Вы расскажете мне, как нужно правильно искать среди потока машин, и я начну смотреть на этот поток машин по-иному? Все верно?”

Дебс уставилась на него без выражения. “Уже слишком поздно”, - сказала она, и она отвернулась, вернулась обратно к бесформенной куче в Краун Вике. “Декстер”, - она позвала меня через своё плечо.

Я предполагаю, что она думает, что я знаю, что здесь произошло. Моя сестра всегда предполагала, что у меня всегда есть своя мистическая версия совершенного преступления. Она была убеждена, что я буду знать немедленно все о больных и убийственных фриках, с которыми мы столкнулись после одного быстрого взгляда на их ручную работу, просто потому, что я был больным и убийственным фриком сам. И так каждый раз, когда она сталкивалась с невозможно гротескным убийством, она ожидала, что я предоставлю имя, местоположение и номер социального страхования убийцы. Довольно часто я угадывал, управляемый мягким голосом моего Темного Пассажира и полным пониманием моего ремесла. Но на сей раз, у меня ничего не было для нее.

Отчасти и от неохоты, я хлюпая, стоял около Деборы. Я очень не хотел разочаровать свою единственную сестру, но у меня не было ничего, что я мог бы сказать в ответ. Это было столь диким, зверским, и неприятным, что даже Пассажир скривил свои губы с неодобрением.

“Что ты думаешь?” - Дебора сказала мне, понижая свой голос, поощряя меня говорить откровенно.

“Нууу”, - сказал я, “кто бы это ни был, он вышел за рамки общепринятых норм, он душевнобольной”. Она уставилась на меня, как будто ожидая продолжения, и когда было ясно, что я ничего больше не добавлю, она покачала головой. “Ни хрена”, - сказала она. “Ты понял это, исходя из собственных соображений?”

“Да”, - сказал я, основательно раздраженный. И только после одного быстрого взгляда через окно. “Под дождём. Да ладно тебе, Дебс, является ли этот труп действительно Клейном”.

Дебора посмотрела внутрь автомобиля. “Это он”, - сказала она.

Я вытер маленький приток реки Миссисипи со своего лба и изучил автомобиль. Я даже не мог сказать наверняка, что труп внутри вообще является человеком, но моя сестра казалась довольно уверенной, что эта бесформенная лепёшка была Детективом Клейном. Я пожал плечами, естественно, получив поток воды по моей шее. “Как ты можешь быть уверена?”

Она кивнула на край лепёшки. “Лысина”, - сказала она. “Это - лысина Марти”.

Я посмотрел снова. Тело лежит поперек сидений наподобие холодного пудинга, аккуратно устроенное и очевидно неповрежденное, непроколотое. Не было никаких видимых разрывов в коже и никаких очевидных луж крови, и все же измельчение, которое принял Клейн, было тотальным, ужасающим. Верхняя часть черепа, возможно, была единственной частью тела, которая не была разрушена, вероятно потому, чтобы не дать Клейну умереть слишком быстро. И, конечно же, край сальных волос вокруг ярко-розового круга голой кожи действительно выглядел очень похожим на то, что я помнил о лысине Клейна. Я не совсем был уверен, что это действительно был Клейн, но я не был настоящим детективом, как моя сестра. “Может быть это труп девушки?” - я спросил её, я сказал это только потому, что был мокрым, голодным и раздраженным. ‘Ты можешь определить пол человека по их волосам?”

Она посмотрела на меня, и на один ужасный момент я подумал, что я зашел слишком далеко, и что она собирается ударить меня по бицепсу одним из своих сильных ударов рукой. Но вместо этого, она посмотрела на оставшуюся группу судебных экспертов, указала на автомобиль и сказала: “Откройте его”.

Я стоял под дождём и смотрел, как они это делали. Дрожь, казалось, прошла через всю группу наблюдателей, когда двери машины распахнулись; и это был полицейский, умерший таким образом, один из нас, так ужасно забитый в небытие, и все смотрящие полицейские приняли это за очень личное оскорбление. Но хуже, чем это, так или иначе, мы были все совершенно уверены, что это может снова произойти с одним из нас. В скором времени это ужасное измельчение обрушится на одного из нашего малочисленного племени, и мы не могли знать, кто, или когда, мы только знали, что это произойдёт.