Двойник Декстера
Шрифт:
Следовательно, в чем-то я похож на тебя, правда? Но разница есть: я это делаю, чтобы остановить таких, как ты. Во имя Добра. Спасибо, что позволил взять с тебя пример. Может быть, я даже скажу тебе спасибо за мою новую подружку, хотя сомневаюсь, что она у меня надолго.
Надеюсь, ты не считаешь себя в безопасности и не думаешь, будто все кончено. Я знаю, кто ты и где ты, а ты ничего обо мне не знаешь. И вот о чем подумай: я учусь у тебя. Учусь делать именно то, что делаешь ты, и собираюсь расправиться с тобой. Но ты не узнаешь когда и где.
Тебе лишь известно, что я где-то рядом и приближаюсь.
Ты
Это я.
Ближе, чем ты думаешь.
Не знаю, сколько времени я сидел без движения, ни о чем не думая и даже не дыша. Возможно, не так долго, как мне показалось, поскольку здание не рассыпалось в прах, а солнце не остыло и не свалилось с неба. Но все-таки прошла не одна минута, прежде чем в холодную пустоту моего черепа проникла одна-единственная болезненная мысль, и даже когда она наконец дошла до меня в полном объеме, я по-прежнему не мог сделать ничего, не считая глубокого резкого вдоха, от которого в голове зазвучало эхо.
Ближе?..
Я перечитал проклятое письмо, отчаянно пытаясь отыскать какую-нибудь маленькую подсказку, красноречивое словечко или фразу, возможно, пропущенную с первого раза, которая должна была подтвердить, что я чего-то не понял и это дурная шутка. Но сколько бы раз я ни перечитывал неуклюжее самовлюбленное послание, оно оставалось неизменным. Я не нашел ни скрытого смысла, ни надписи невидимыми чернилами, содержащей номер телефона и адрес странички на фейсбуке. Все те же напыщенные, раздражающие фразы, приводившие меня к смутному и зловещему выводу.
Он приближался и полагал, будто похож на меня, а я прекрасно понимал, что это значит и как он попытается действовать. Он описывал сужающиеся круги, точил клыки и сливался с окружающим пейзажем. В любую минуту — сейчас, завтра, через неделю — Свидетель мог напасть из ниоткуда, и у меня не было возможности противостоять ему. Я сражался с тенью в темной комнате. Но у тени имелись настоящие руки, а в них — реальное оружие. Он видел в темноте, а я нет, и он подкрадывался то ли спереди, то ли сзади, сверху или снизу. Я всего лишь знал: он хочет сделать то же, что и я, так же, как и я. Свидетель намеревался уничтожить меня — и подбирался все ближе…
Глава 17
— Она была разведена и жила одна. Ее звали Мелисса. Не, погоди, — сказал детектив Ларедо. Он открыл папку и провел толстым пальцем по бумаге. — Ага, вот. Элисса. На «Э». Элисса Элан. — Он нахмурился. — Странное имя.
То же самое мог бы сказать и я, поскольку выписал его в блокнот всего день назад, но теоретически мне не положено было ничего знать, пока он об этом не скажет, поэтому я придержал язык. В любом случае, судя по тому, что я успел понять, Ларедо не любил, когда его поправляли, особенно если комментарии исходили от яйцеголовых умников-экспертов. Он расследовал дело об изрубленной на куски женщине, найденной в маленьком убогом домике, и мы собрались вместе, чтобы работать не покладая рук — политика полицейского департамента требовала посвящать крупным делам двадцать четыре часа в сутки. Так, считаясь частью команды, я тоже оказался там.
Наверное, я бы в любом случае нашел повод поприсутствовать, поскольку отчаянно жаждал любой зацепки относительно того, кто совершил это ужасное преступление. Больше чем кто бы то ни было во всем департаменте,
Никаких серьезных улик, не считая нескольких следов кроссовок самой распространенной модели и размера. Ни отпечатков пальцев, ни волокон, ничего, что могло бы привести к более интересному объекту, нежели мои старые кроссовки, — и потом для их розыска Ларедо пришлось бы нанять хорошего водолаза.
Я внес свою лепту, сказав, что по части кровяных брызг — тоже ничего нет, и нетерпеливо подождал, пока кто-то не произнес:
— Разведена, да?
Ларедо кивнул.
— Я попросил разыскать ее бывшего мужа, Бернарда Элана, — сказал он, я оживился и подался вперед. Но тут же Ларедо пожал плечами и продолжил: — Не везет нам. Он умер два года назад.
Возможно, он сказал что-то еще, но я уже не слышал, поскольку на свой ненавязчивый лад обомлел от ужаса. Бывший муж Элиссы умер два года назад. Хотел бы я от души поверить, будто так оно и есть, но мне прекрасно известно: он отнюдь не мертв, а, напротив, изо всех сил старается убить меня. Но Ларедо имел репутацию хорошего полицейского — если он утверждал, что человек мертв, значит, имел серьезные основания считать это правдой.
Я отключился от скучных полицейских разговоров, задумался и предположил лишь два варианта. Либо мой Свидетель на самом деле не бывший муж Элиссы Элан, либо он каким-то образом умудрился инсценировать собственную смерть.
Нет смысла выдумывать прикрытие целиком и полностью, включая десятки фиктивных записей, посвященных Э. и разводу с ней. Свидетель, несомненно, заметил меня во дворе, когда я рассматривал «хонду», и, бесспорно, он ссорился в доме с женщиной, и, конечно, именно его спину я видел в дверях. Поэтому приходилось верить: он на самом деле являлся бывшим мужем Элиссы и действительно убил ее.
То есть он заставил копов поверить в собственную смерть.
Когда инсценируешь свою смерть, самое трудное — подделать фактические свидетельства. Нужно предъявить полиции реалистичный сценарий, правдоподобное место преступления с недвусмысленными уликами и убедительный труп. Весьма немногим это удается, так как очень трудно проделать всю работу без погрешностей.
Но…
Как только ты миновал первую стадию, поплакал на собственных похоронах и предал тело земле, становится намного проще. Решив, будто он «умер» два года назад, Бернард свел остальное к бумажной работе. Разумеется, мы живем в двадцать первом веке, и бумажная работа в наши дни означает работу компьютерную. Есть несколько центральных баз данных, которые придется взломать и ввести поддельную информацию. Кое-куда достаточно трудно проникнуть, хотя я бы предпочел не объяснять, откуда мне это известно. Но когда тебе наконец удается преодолеть разные киберзащиты, достаточно набрать лишь пару строчек с новыми или слегка измененными сведениями…