Двойник Жанны де Арк
Шрифт:
– Я предлагаю обсудить более подробно наши действия, – произнес Гийом ле Феррон, едва только за актерами закрылась дверь.
– Что ж, согласен, – Жак поднялся и осушил кубок. После постигшей его неудачи он выглядел истомленным, но отнюдь не поверженным. На сильно осунувшемся лице горели глаза человека, никогда не отступающего от намеченной цели. Натолкнувшись на этот взгляд, Анна невольно опустила голову, уставившись в поставленную перед ней тарелку. – Я бы хотел попросить славного маршала еще раз изложить присутствующим план по спасению Девы.
– Итак, начало известно всем, – Жиль не потрудился
Далее нам следует позаботиться о строжайшей секретности содержания Жанны, которая более не покажется на политической арене, а значит, может выйти замуж и поменять имя. Список достойных кандидатов в мужья для Жанны, как я понял, находится у господина ля Жюмельера, чье деятельное участие в делах партии Девы не может остаться незамеченным.
Так что наше дело, дело рыцарского ордена Верности, ордена Тамплиеров, ордена Борзой и непосредственно партии Девы обеспечить безопасность Жанны и ее дальнейшую достойную во всех отношениях жизнь. Честное благородное слово, она это заслужила!
– Воистину благородные слова! – ля Гир вскочил, роняя тарелки и пугая уснувших на своих нашестах соколов.
– Теперь по поводу выплат и передачи замков и земель, – продолжал Жиль. – Как я уже имел честь докладывать почтенному собранию, господин Гийом ле Феррон предоставил нашему вниманию остроумный финансовый план. Поэтому, не вдаваясь в скучные подробности предстоящей операции, хочу уточнить: я не могу выплатить сразу же всю требуемую сумму. Так как такой мой жест не может остаться незамеченным, и нас сразу же поймают.
Поэтому в случае успеха предприятия я выплачу всю сумму по частям за шесть полных лет и передам означенные замки, как мы об этом и договорились.
Сам я покидаю двор Карла и полностью отхожу от государственных дел с тем, чтобы уединиться в Тиффорге, – говоря это, Жиль коснулся под столом носком своего сапога туфельки Анны. – Постепенно мы будем распускать слухи, будто бы я разоряюсь… скажем, на постановке мистерий, библиотеке или еще что-нибудь в том же духе. Разорившись, я буду вынужден распродать часть своих земель, так что под прикрытием купчей мы легко сможем оформить передачу замков в собственность… – он обвел взглядом присутствующих, словно только что сообразил, что ему до сих пор не известно, кому именно он должен передать свои замки.
– Господину Гийому ля Жюмельеру отойдут замки в Блезоне и Шевийе. Именно он будет назначен главным хранителем Жанны. Думаю, что первое время она сможет пожить в его родовом замке Лероз под видом дальней родственницы или его дочери Брунисенты, которую он по
– Понятно, – Жиль улыбнулся. – Что такое богатство в жизни временной? Прах. Будем же стремиться к благам в жизни вечной. Аминь. Я уверен, что вы, господин магистр, и граф ля Жюмельер сумеете с пользой распорядиться моими крепостями, и это спасет Жанну и приведет Францию к окончательной победе в войне, – он вежливо склонил голову. – Сумму же, предназначенную для подкупа стражи и судей, я передаю прямо сейчас. Сундук с золотом ждет вас в моей сокровищнице.
О том, как Анна чуть было не была убита,
и о том, что обещания следует исполнять вовремя
На следующий день Жиль отправился со своими пятьюдесятью телохранителями и сорока слугами на охоту с соколами, и Анна была вынуждена скучать в замке. Сроду не приученная к женской работе, она с опаской поглядывала на изящные пяльцы и ткацкий станок сестры Жиля Жанны, которые теперь перешли в полное ее распоряжение. В замковой библиотеке по слухам хранилось множество книг, но все они запирались на ключ, который носил с собой Жиль, а значит, требовалось его милостивое разрешение.
Анна изнывала от тоски, когда ей доложили, что сьер Этьен Кастра умоляет принять его. Несмотря на то что Анна никогда не жаловала клятвопреступников, она все же решила встретиться с мальчиком, решив, что это как-нибудь развлечет ее.
Юный паж был одет в новенький малиновый костюмчик с золотым ремнем и оперенным беретом. Анна невольно отметила, что рыцарство сделало его более уверенным и свободным, нежели он выглядел до этого. Видеть такое преображение было отрадно, так что Анна даже улыбнулась мальчугану.
Увидев, что дама не сердится, Этьен упал перед ней на колени, умоляя простить его за то, что невольно обманул ее ожидания.
– Ты снова хочешь о чем-то спросить меня? – Анна присела к окну, откуда было хорошо видно широкое поле, местами покрытое снегом, точно проеденная молью шуба. Дальше простирался лес, в котором, должно быть, сейчас гонял зайцев и уток Жиль.
– Я пришел, чтобы… – мальчик побледнел и потрогал висевший у пояса меч. – Тяжелый. Я привык пользоваться шпагой, а не мечом. Даже не знаю, сумеет ли меня кто-нибудь обучить владению этой штукой. Получится ли у меня?..
– Так и не носи, – Анна смотрела на лес, пытаясь разглядеть там какое-либо движение, но все было спокойно.
– Когда солдаты или люди в городе видят, что я опоясанный рыцарь, они относятся ко мне с уважением, спрашивают совета, интересуются, не нужно ли чего-нибудь сьеру рыцарю, – он почесал в затылке, отчего его берет съехал на лоб. – Вот и сегодня сокольничий господина барона вежливо так спросил меня, как я считаю, какого сокола следует сегодня посадить на перчатку сьеру де Рэ. Он так и сказал: подскажите, пожалуйста, сьер рыцарь, ведь их, соколов-то, у меня сорок штук.