Двойник. Арка 2. Том 2
Шрифт:
— Так, всё-таки, Дэмиен, я безмерно рад, что ты выжил в Храме, и что я снова тебя вижу, но как ты тут оказался?
Решив, что лишний час погоды не сделает, я с удовольствием рассказал о том, что произошло с тех пор, как мы расстались на орочьих островах. О храме, о жизни в своём мире, о том, как меня нашёл Кичандаш, как вернул сюда и меня, и Мари привёл с собой. Как я во дворце узнал, почему тролли порвали все контакты с людьми. Когда я упомянул ритуальный сон, во время которого меня ждало испытание Аорташа, оба таисиана почтительно кивнули.
— Правильно, — сказал Сайраш, — все мы через это проходили. Сам своё испытание как вчера помню. Ну, раз ты даже через такое прошёл — значит, теперь полноправно наш родич. И тем злым языкам, что будут говорить, мол, не нашего
— А помнишь, как мы с тобой тут познакомились, Аксоша? — с улыбкой спросил я таисианку, — ты ведь могла на меня тому же Кичандашу донести. Но не донесла. И вот как оно теперь всё получается.
— Да я как-то… поверила тебе сразу тогда, — призналась таисианка, — словно чутьё мне шептало — не врёшь ты, в самом деле за тобой много нитей завязано.
— В общем, — резюмируя, сказал я, — мы со своей задачей справились. Ринианд, мастер магии земли, готов принять участие в общей задаче. И, в обмен на это, — смущённо сказал я, — в Столице будет открыто посольство таисианов. И я сам его возглавлю.
Аксоша, которая в это время заваривала мне чай, уронила чашку на пол от изумления. К счастью, глиняная чашка упала на стопу девушки и потому не разбилась, но та уже про неё забыла.
— Дэмиен… ты это серьёзно? — ахнул Сайраш.
— Абсолютно, — кивнул я, — сейчас для этого самый выгодный момент. Режим с верительными уже отменён — и не имеет значения, нравится это кому-то или нет. Лёд уже треснул — значит, надо продолжать пробивать его дальше. Стоит учитывать, что вторжение с этим ритуалом не отменяется — всего лишь откладывается. И когда оно всё же произойдёт — каждый, я подчёркиваю, КАЖДЫЙ житель Старого Света должен будет отдать все ресурсы, чтобы его отразить. И для этого нужно, чтобы представитель КАЖДОЙ расы стоял наравне, плечом к плечу с остальными, защищая свой дом. Кстати, мне и об этом хочется поговорить с Кичандашем. Он, как мне кажется, один из самых влиятельных таисианов не только в этой деревне, но и во всём Чернотопье. Ведь посольство мало открыть — его нужно наполнить таисианами, молодыми, горячими, способными, сообразительные, которые бы искренне верили в то, что такая задача им по силам.
— Не жди, что Кичандаш отнесётся к этому радостно, — заметила Аксоша, — он уже таисиан в возрасте, да ещё и с весьма специфичным ремеслом, которое тоже уже оставило свой отпечаток. Таким уже поздно менять свои взгляды. Но молодых, перспективных таисианов он тебе, конечно, посоветует.
— Прекрасно. Тогда не стану терять времени. Мне пора поговорить с ним.
— Дэмиен… а меня вы к себе возьмёте? — смущённо спросил Сайраш, — как знать, может, и от меня была бы польза.
— Сайраш, тебе сейчас — нужно быть со своей женой и будущим ребёнком. Ты же сам по ним через несколько недель истоскуешься. Ну а там, когда всё устаканится, и посольство начнёт стабильно работать… приходи, посмотрим, как оно будет…
Глава 9.3
Глава 3. Старые долги.
Через пятнадцать минут я стоял около дома, в котором когда-то безумно давно напугал маленькую девочку. И теперь чувствовал, что это здесь — моё незаконченное дело. Если уж Кичандаш ничего не смог поделать с кошмарами своей дочери…
Стоило отметить, что дом Кичандаша был больше, чем любой другой в деревне. И за домом угадывался большой внутренний двор, где маг крови выращивал нужные ему травы. Набравшись смелости, я поднял руку и постучал.
Открыли не сразу. Ждать пришлось почти минуту. Наконец, дверь отворилась, и на пороге предстал сам хозяин дома.
— Дэмиен, — улыбнувшись самой ласковой из всех улыбок, протянул Кичандаш, — я знал, что ты сюда обязательно придёшь. Ну, заходи, негоже на пороге стоять.
Он посторонился, и я вошёл в горницу. И обомлел: прямо рядом с дверью в следующую комнату было подобие вешалки: деревянная доска с вырезанными деревянными же крючками. Вот только вместо одежды там висели… хлысты.
— Нравится? —
— Милый, хватит пугать гостя, — сурово сказала его супруга, тоже выходя в сени, — да, в прошлом у вас были разногласия, но святой поединок показал, что он был прав, а ты — ошибался. Так возьми на себя, наконец, за это ответственность и перестань пугать этого бедного мальчика. Не для того к тебе приходят юные таисианы. Да и скажи уж честно, что и сам не помнишь, когда эти хлысты в руки-то последний раз брал.
— Нет, почтенная хозяйка, — я вежливо склонился перед таисианкой, после чего, с трудом выдавливая из себя слова, продолжил, — я, в самом деле, слишком рьяно и без почтения проводил этот святой поединок — и, поддавшись эмоциям, перешагнул черту допустимого. Кроме того, ваш супруг пошёл на это, — я указал на его трёхпалую ладонь, — чтобы доставить в этот мир мою спутницу, девушку по имени Мари. И потому я считаю, — я глубоко выдохнул, набираясь храбрости, чтобы сказать то, что хотел, — если он желает получить за это компенсацию — он в своём праве.
— Молодец, — одобрительно кивнул Кичандаш, хотя и не смог сдержать удивлённого блеска в глазах, — смирение и признание своей неправоты — важный шаг в собственном развитии. Ну, дабы не откладывать дело в долгий ящик, — он указал на дверь в противоположной стене, даже не сразу заметную, — выходи на задний двор.
Его супруга удивлённо посмотрела на меня, но ничего не сказала. Пожав плечами, она удалилась вглубь дома. Я же покорно двинулся, куда было сказано. Всё моё естество кричало о том, что это была ошибка, но я заставил себя молчать. Хватит. Стоило признать правду хотя бы сейчас: Кичандаш тогда был уверен, что поступает правильно. А я первым начал его оскорблять во время святого поединка Аорташа — и мои действия привели к тому, к чему они привели. А если быть ещё точнее — то нечестными картами я начал играть ещё до поединка, когда заставил Гульбашу увидеть страшный сон. Так что надо задушить гордыню и сделать это. Тем более, что жертвы Кичандаша стоили такой малости: не каждый решится повторить с собой то, что сделал он. Причём буквально по моей простой прихоти. Мы же не знали на тот момент, что Маша может стать аватаром для четвёртого мастера магии. Моя шкура неделю поболит, да и перестанет. А с учётом того, что травмы, нанесённые себе во время ритуала магии крови исцелить нельзя никак, Кичандашу без двух пальцев ходить теперь до конца жизни.
Во дворе одиноко стояла колода, на которой рубили дрова. Я всё понял и без слов. Сняв куртку, я животом улёгся на холодное дерево, ожидая суровой расправы. Кичандаш же, стоя надо мной, медлил, явно смакуя момент, которого он так долго ждал. Без куртки из кожи дракона тело сразу начал пробирать холод. Внезапно вспомнилось видео из моего мира о том, как жестоко в Сингапуре наказывали человека, который водил машину в пьяном виде. Надеюсь, Кичандаш до такого зверства не дойдёт. Сам же сказал, что калечить меня в его планы не входит.