Двойной агент
Шрифт:
– Так есть от чего, – мрачно глядя на генерала поверх очков, отозвался Борис Львович.
– Рассказывай, – сказал Петр Семенович, усаживаясь рядом.
– Не в духе я именно оттого, что рассказывать-то нечего, – сказал Борис Львович, доставая из кармана трубку и красную пачку табака «Full Aroma».
– Борис, ты не прав! – сказал генерал, подражая известному политическому лидеру, хотя и бывшему, но они оба о нем еще помнили. – Хорошим людям всегда есть о чем поговорить. Мы ведь с тобой хорошие люди? А?
Жуковский лишь молча посмотрел на генерала, не считая нужным отвечать на чисто риторический вопрос.
– Ладно, Борис Львович, я сам начну, – сказал Петр Семенович, удобнее устраиваясь
– Ну, как, Петр Семенович, основной пик, по всей видимости, прошел, но… от повторной вспышки никто не гарантирует.
– Ну, да, понятно. По вакцине, по противоядию сдвиги какие-то есть? Что там наши ученые?
– Они работают, усиленно работают, но ты же понимаешь, Петр Семенович, в таком деле спрогнозировать ничего нельзя. Я бы больше рассчитывал на уже существующую, но и здесь у нас полная… жопа. Прошу прошения за достаточно вольное описание ситуации, но уж очень слово подходящее. Толмач как в воду канул, наш человек молчит – полная неизвестность.
Генерал посмотрел на аналитика и подумал: «Уж если Боря описывает ситуацию такими не свойственными ему словами, то положение действительно аховое».
Последние несколько дней генерал был занят другими делами и от хода этой операции несколько отвлекся, а теперь хотел войти в курс дела, полностью полагаясь при этом на Жуковского, а он вон что выдает.
– Может быть, не надо так все драматизировать, затяжные молчания и прежде с Толмачом случались. Этот парень не из таких ситуаций выкарабкивался. Возможности нет на связь выйти, вот и молчит, – предположил генерал таким тоном, что и Жуковскому, да и самому генералу было ясно, что это лишь самоуспокоение.
– Это у Штирлица, Петр Семенович, со связью были проблемы, надо с рацией в лес ехать, антенну развешивать. Но сейчас-то другие времена. Первый же телефон, первый же компьютер – вот тебе и связь. Если бы мы его послали в деревню Гадюкино Вологодской губернии, я бы еще поверил, что он на связь не может выйти, но он-то, Петр Семенович, на Филиппинах, а это, слава богу, не Россия-матушка, там под каждым кустом если не компьютер, так телефон, – вяло возразил генералу Жуковский.
– Нет, Петр Семенович, если он не выходит на связь, значит, он не может добраться до компьютера, а это сам понимаешь, что означает… когда они там на каждом шагу, в любом магазине, кафе, ресторане, – продолжил Борис Львович.
– Да, прав ты, конечно, прав. Но что-то мне подсказывает, что не так там все просто, – задумчиво проговорил генерал и, подумав, спросил: – Предложения у тебя есть?
Жуковский задумался, словно не решаясь сказать, повертел трубку в руках и произнес нерешительно:
– Я не вполне уверен, Петр Семенович, но кажется мне, нужно посылать туда группу.
Генерал поднял на него глаза, его мнению он привык доверять, Жуковский редко ошибался, если вообще ошибался, но сейчас он был с ним не согласен, время еще не вышло, Толмач себя проявит, обязательно проявит. Да быть такого не может, чтоб он вот так взял и бесследно исчез. Этот агент был тайной гордостью генерала, его воспитанником, почти сыном, поэтому он посмотрел на аналитика и твердо сказал:
– Будем ждать.
Жуковский развел руками:
– Воля ваша, Петр Семенович, воля ваша.
Глава 24
Филиппины. Остров Лусон. Международный аэропорт «Нино Акино»
Длительный перелет до Манилы нисколько не утомил Элеонор. Она была полна сил и энергии, у нее была цель, и она была готова действовать. Мысль о том, что Алекс где-то уже рядом и в опасности, только добавляла ей сил и решимости.
Летела она транзитом в Давао, но до рейса еще было два с половиной часа, что не очень ее устраивало, и она решила посмотреть расписание местных авиалиний, которых на Филиппинах было великое множество. Куда здесь только не летали самолеты! Покопавшись в расписании несколько минут, Элеонор обнаружила рейс компании «Mindanao Express» прямо до Котабато, посадка на него уже началась. Она бросилась в кассу, где долго пререкалась с менеджером. Она просто хотела купить билет на этот рейс, а улыбающийся филиппинец решил, что нервная дама решила обменять свой транзитный билет на местный. А это у них здесь не принято, так как с международных перелетов взимается один налог, а с местных – совершенно другой. Они долго спорили, но, в конце концов, Элеонор получила билет на вожделенный рейс, и с нее содрали еще два доллара местного налога, за что филиппинец долго извинялся. Впрочем, она была бы рада расстаться и с сотней, лишь бы поскорее занять свое место в самолете, который буквально через час должен был доставить ее в Котабато.
Небольшой самолетик проворно разбежался по полосе и взмыл в безоблачное небо. Элеонор взглянула в иллюминатор и увидела знакомые очертания южной части острова Лусон: прежде чем вылететь на Филиппины, они вместе с Джуди посмотрели кучу космических снимков Филиппин, а Минданао изучили при сверхвысоком разрешении во всех подробностях. Для этого теперь не надо было вызывать соответствующие службы АНБ, вводить код доступа, ждать подтверждения и так далее, достаточно было вызвать соответствующую программу «CIA Earth», которая, кроме разве что более высокого разрешения, мало чем отличалась от обычной гражданской «Google Earth».
Левое крыло самолета пошло вниз, он брал курс на юг, впереди замаячила громада острова Миндоро – жемчужины Филиппин.
«Говорят, там настоящий рай», – думала Элеонор, глядя на зеленый массив острова, обрамленный белой полоской пляжа, отделявшей его от голубого океана.
Она отвернулась от иллюминатора и прикрыла глаза. Теперь стоит подумать, с чего начинать поиски в Котабато. До этого Элеонор думала о своей акции вообще, не вдаваясь в подробности, теперь же пришло время составить хоть какой-то план. Тут ей и помог опыт работы в оперативном отделе, пусть он был и небольшой, но все же опыт. И когда улыбчивая стюардесса попросила пристегнуть ремни перед посадкой в аэропорту Котабато, у Элеонор в голове был уже готов план поиска Алекса, и он казался ей хорошим, пусть и не безупречным. Начать она решила с больниц, резонно рассудив, что если Алекс болен, и болен серьезно, то, вполне возможно, он обращался в больницу. Она понимала, что зацепка эта слабая, но другой у нее просто не было.
Выйдя из здания аэропорта, она поймала такси и попросила водителя отвезти ее в больницу Святого Патрика, находящуюся на юго-западной окраине города. Таксист-китаец с удивлением посмотрел на нее, но молча выполнил ее просьбу.
Кондиционер в такси был включен на полную мощность, и, когда они подъехали к старому мрачному зданию больницы, Элеонор, одетую в шорты и невесомую майку, уже немного знобило. Попросив таксиста подождать, она прошла в приемный покой.
За широкой белой стойкой сидела, уткнувшись в компьютер, толстая филиппинка. Одета она была в какую-то странную униформу, нечто среднее между одеждой монахини и обычным больничным халатом. Халат был узким, с довольно низким вырезом, так что объемистые формы сестры лезли, откуда только можно. Элеонор не могла сдержать улыбку при виде этой пародии на монахиню.