Двойной контакт

Уайт Джеймс

– Прошу простить меня, мэм, – извиняющимся тоном отозвался капитан. – Ответа на этот вопрос у меня нет, есть только довольно дикое предположение.

Мэрчисон понимающие кивнула.

– Какое?

Капитан растерянно помолчал, потом ответил:

– Я в этой области тоже не эксперт. Но давайте задумаемся об эволюции органических существ в противоположность эволюции разумных машин. Если отбросить религиозную точку зрения, сотворение мира началось со случайного объединения простейших одноклеточных существ, а потом миллионы лет ушли на то, чтобы в экологической борьбе с другими видами стать доминирующей формой интеллекта. Эволюция машин с такой картиной не имеет ничего общего. Сколько бы времени ни было в запасе, примитивный

инструмент типа отвертки ни за что не эволюционирует через некую промежуточную стадию типа газонокосилки и не станет в итоге сверхинтеллектуальным компьютером. По крайней мере без посторонней помощи этого точно не случится. Начнем с того, что этот самый первый примитивный инструмент тоже должен быть кем-то изготовлен, а на какой-то более поздней стадии создатель этого инструмента должен наделить машину самосознанием и разумом. Только тогда стала бы возможной вероятность дальнейшего самосовершенствования.

Это всего лишь размышления, – продолжал капитан, – но может существовать еще одна возможность. Допустим, что существа, которые, впервые дав жизнь своим машинам, наделили их даром самосознания и интеллекта, являются неотъемлемой частью расовой памяти этих машин – иначе говоря, неотъемлемой частью их конструкции. Поэтому эти машины были изготовлены, либо из благодарности предпочли остаться в образе своих создателей, КХЛИ.

– Как вы думаете, друг Флетчер, – спросил Приликла, – это существо могло бы причинить вред звездолету?

– Нет, доктор, – решительно покачал головой капитан. – По крайней мере непосредственно – нет. Несмотря на то, что оно изготовлено из металла и микросхем, защищенных пластиковыми оболочками, оно предназначалось для точной и тонкой работы, а не для грубого труда или боя, хотя в принципе ничто не помешало бы ему воспользоваться своими пальцами, как это делаем мы, ДБДГ, при применении какого угодно разрушительного оружия. Когда я буду осматривать корабль, я непременно обращу внимание на что-либо подобное. Пока же все улики говорят о том, что этот робот был, как выражаются медики, «мертв по прибытии», а судя по типу тепловых и лучевых повреждений, они нанесены не тем ручным оружием, которым вооружены офицеры Корпуса Мониторов…

А теперь, – заявил Флетчер, подняв голову и посмотрев на зияющие в потолке трещины, – мне нужно приступить к обследованию более крупного металлического трупа, строение тела которого мне более знакомо.

Приликла, воспользовавшись антигравитационным устройством, прикрепленным к его поясу, вылетел наружу через трещину в обшивке и полетел вперед, в сторону отсека управления «Террагара», а Мэрчисон осталась с капитаном, как для того, чтобы удовлетворить свое любопытство, так и для того, чтобы помочь Флетчеру разбирать завалы. Риск был минимален, поскольку им было не привыкать к такой работе.

Приликла радовался тому, что ни голоса Мэрчисон и капитана, которые он слышал в своих шлемофонах, ни их чувства не свидетельствовали о том, что им грозит какая-либо опасность.

Когда они встретились вновь в отсеке управления, два полумесяца лицевой шерсти над глазами капитана приняли такой изгиб, что было ясно: он в высшей степени обескуражен.

Об этом же свидетельствовали и его эмоции.

– Ничего не понимаю, – проговорил он, указав в сторону кормы. – Не считая последствий разогрева обшивки и внутренностей корабля, все системы в очень приличном состоянии – энергетическая, навигационная, жизнеобеспечиваюшая.

Зачем же одному из членов экипажа понадобилось отправиться на корму, чтобы вручную включать главные двигатели? Но он поступил именно так, а почему – ответ на этот вопрос следует искать где-то в отсеке управления.

– А также, друг Флетчер, и на тот вопрос, – спросил Приликла, – почему пострадавшие хотели, чтобы мы держались подальше от их корабля?

– И на этот тоже, – отозвался капитан. – Спасибо, что напомнили,

доктор, и тактично предупредили об опасности, однако я почти уверен, что бояться нечего. Патофизиолог Мэрчисон ранее упоминала о том, что помимо тяжелых ожогов, в состоянии ваших пациентов нет ничего исключительного. По пути сюда она также оповестила меня о том, что ею не обнаружено никаких микробов, кроме тех, обычных для землян малявок, которые попали на корабль вместе с людьми и которых затянуло в систему циркуляции воздуха, да местных воздушных микроорганизмов, которые не способны пересечь межвидовой барьер и потому для нас опасности не представляют.

Я согласен со всеми, кто пропагандирует большую осторожность, – продолжал капитан. Если не его голос, то испытываемые им эмоции выдавали сильнейшее напряжение, – но можно не сомневаться в том, что уже нет необходимости прятаться в герметичных скафандрах, а вашей бригаде можно спокойно расстаться с медпунктом-изолятором и перейти на медицинскую палубу «Ргабвара». Здесь нам ничто не грозит.

– Завидую, – насмешливо проговорила Мэрчисон, – вашей самоуверенности.

– Друг Флетчер, – поспешно вмешался Приликла в попытке предотвратить рост раздражения, овладевшего капитаном, и снизить вероятность обмена нелицеприятными высказываниями, – без сомнения, вы совершенно правы, однако я, в связи с теми известными физиологическими причинами, из-за которых представители моего вида являются законченными трусами, привык проявлять излишнюю предосторожность. Прошу вас, разубедите меня.

Капитан кивнул. Чувства его снова приобрели спокойную, аналитическую окраску. Он принялся осматривать подвергшиеся различной степени повреждения приборы в отсеке управления. К каждому предмету оборудования он подносил видеокамеру и комментировал свои наблюдения для записи. Медики отвлеклись только для того, чтобы в течение нескольких минут справиться у Найдрад о состоянии пациентов, а все остальное время молча наблюдали за тем, как Флетчер производит посмертное техническое обследование. Так на его месте патоморфолог осматривал бы труп живого существа. Приликла всегда получал удовольствие, следя за работой высококлассных специалистов, и знал, что его восхищение разделяет Мэрчисон. Но вот наконец капитан завершил обследование и устремил на медиков взгляд, в котором читалось нечто, что можно было назвать только огромным вопросительным знаком.

– Ерунда какая-то, – изрек капитан. – Главная и вспомогательные компьютерные системы отключены. Это невероятно. Эти системы упрятаны в прочнейшие оболочки. Они самым надежным образом защищены и физически, и электронно от возможных повреждений. На звездолетах эти системы играют роль авиационных «черных ящиков», и одна из их функций заключается в том, что с их помощью эксперты, работающие на месте катастрофы, могут выяснить, что именно случилось. Но на «Террагаре» никаких структурных повреждений нет, кроме того, что его компьютеры мертвы, если можно так выразиться. Это очень странно. При тех степенях защиты, которые тут предусмотрены, этого не должно было произойти… – Он немного помедлил и, выдав такой взрыв эмоций, что Приликла задрожал, опасливо поинтересовался:

– Вы думаете о том же, о чем думаю я?

– Мы не телепаты, друг Флетчер, – мягко проговорил Приликла. – Вам придется сказать нам, о чем вы думаете.

– Я бы лучше пока вам ничего не говорил, – растерянно отозвался капитан, – чтобы не показаться вам законченным идиотом. – Он достал из ранца небольшой приборчик и указал на один из компьютеров, пластиковый корпус которого был лишь слегка закопчен. – Вот в этом, пожалуй, еще слегка теплится жизнь. Так что я говорить ничего не буду, а просто покажу вам, о чем я думаю, с помощью этого тестера. Он оборудован маленьким экранчиком, поэтому лучше было бы, если бы вы подошли поближе. Только не прикасайтесь к прибору ни сами, ни с помощью какого бы то ни было оборудования.