Двойной отпуск

Романовская Катерина

То, что произошло потом, я описывать не буду. Скажу только, что самые нескромные мои надежды оправдались целиком и полностью.

Юра гладил и мял мою грудь. Целовал и покусывал соски.

Его рука опустилась вниз, отодвинула тонкую ткань трусиков, проникая в святая святых. Настойчивые пальцы коснулись моего клитора, чуть сжали его, и меня прямо выгнуло от вожделения. А он продолжал покрывать поцелуями мои лицо, шею. В то время как одна его рука почти до боли сдавила мою грудь, пальцы второй беспрепятственно проникли внутрь меня. Я застонала, и Юра резко зажал мне рукой рот.

– Тихо, девочка. Еще не время.

Его пальцы не останавливались, описывая круговые движения,

покидая и снова проникая в мое тело. О, боже! Это было чудесно, я чувствовала, что вот-вот кончу. Но тут он остановился и замер. Я открыла глаза, испытывая невероятное разочарование и обиду – ведь я была уже так близко… И наткнулась на его испытывающий взгляд. Не знаю, что он прочел в моих глазах, но легкая улыбка тронула яркие мужские губы.

Он сильно прижал меня к двери своим телом и сдавил мои ягодицы, резко дернув мой таз вверх.

– Запрыгивай! – скомандовал Юра, подхватывая меня снизу под попу. Я обхватила дрожащими ногами его за талию, почувствовав, как мой клитор сквозь намокшую ткань трусиков касается металлической пряжки на его брюках. Это было очень неожиданно и возбуждающе. Но я не успела сосредоточиться на новом ощущении, как мужчина уже посадил меня на один из ближайших комодов. Тут же трусики с меня слетели, и Юра опустился на колени, раздвинув мне ноги. Когда его губы коснулись меня внизу, я готова была потерять сознание. О, боже, он точно знал, как это делается. Его расслабленный язык неторопливо изучал каждый миллиметр вокруг клитора, который готов был буквально взорваться наслаждением от этих ласковых и настойчивых прикосновений. Юра легко посасывал мой бутон, лизал его, напрягая и расслабляя язык. Проникал им внутрь, исследуя его кончиком меня изнутри. Я была уже на грани. И тут его язык сильно прижал мой клитор, и мир рухнул на меня, заполняя наслаждением каждую клетку. Я потеряла счет времени и растворилась в горячих волнах, которые раскачивали все мое тело. И пока меня сотрясали конвульсии, я ощутила, как мужчина входит в меня своим горячим, твердым членом, заполняя всю без остатка, не давая расслабиться и выдохнуть пережитый оргазм. Стон вырвался из груди сам собой, перед глазами плыли ярко-оранжевые круги, а тело сотрясалось от блаженства, которого я, кажется, никогда в жизни не испытывала.

А Юра все сильнее сдавливал мои бедра руками, остервенело целуя в губы. Ничего вокруг не осталось, кроме этого безумного наслаждения, темп которого все ускорялся и ускорялся, пока я чуть ли не завыла, как дикое животное, – реальность оказалась ярче и чудеснее любой фантазии.

Хриплое дыхание моего мужчины внезапно вырвалось из его груди с особой силой. И я почувствовала, что он тоже достиг своего пика. Я обняла Юру руками и ногами, прижимая к себе и желая, чтобы этот миг длился вечно.

Глава 5

– Ты чудо, – сказал Юра, чмокая меня в шею и заправляя рубашку в брюки.

– Ты тоже хорош. – Я улыбнулась в ответ.

Было странно, но я не чувствовала никакой неловкости, угрызений совести или сожалений. Это был потрясающий секс, и я ощущала себя на седьмом небе. Больше, пожалуй, никаких мыслей у меня не имелось. Хотя нет, я была зверски голодная, будто и не ела сегодня вообще ничего. Мне хотелось поскорее вернуться в банкетный зал и наброситься на еду.

– Умираю от голода.

– Тогда надо поторопиться. – Мой герой-любовник заговорщицки мне подмигнул, приоткрыл дверь, выглянул наружу и заявил:

– Путь свободен. Пошли!..

Мы как ни в чем не бывало продефилировали до холла, в котором все так же толпились люди. Кажется, никто не обратил на нас ни малейшего внимания, хотя я была уверена в том, что соседи за столиками уж точно

заметят вопиющий факт нашего отсутствия. В моей голове стали лихорадочно прокручиваться варианты сценариев, которые бы могли нейтрализовать вмешательство коллег в мою сексуальную жизнь. Мне не хотелось, чтоб меня обсуждали, подмигивали всякий раз, как Юра будет проходить мимо. Я вообще не желала, чтобы кто-то был в курсе нашего романтического приключения. Мы вдвоем знаем, и этого вполне достаточно. А планов на так называемые серьезные отношения никто из нас не строил. В общем, я шла через холл и раздумывала о предотвращении разрушительного воздействия общественного мнения на наш роман.

– Иди в зал, я на перекур выйду. Попозже пересечемся, – шепнул Юра.

Я посмотрела на него, по-моему, со всей мыслимой благодарностью, на которую только была способна. Он снова усмехнулся, подмигнул мне и двинулся в сторону входной двери.

Я остановилась перед зеркалом, чуть подправила прическу, одернула платье и осталась, в общем, вполне довольна своим внешним видом. Никто бы сейчас не догадался, что пять минут назад я пережила самый бурный оргазм в своей жизни. Мышцы ног до сих пор подрагивали. Я послала собственному отражению воздушный поцелуй, вернулась за свой столик и набросилась на еду.

Судя по всему, никто не обратил внимания на то, что я уходила не одна. Во всяком случае многозначительных взглядов пока не было, а оживленный разговор, который вели мои соседи по столу, не прервался при моем появлении. Вот и хорошо! Значит, можно надеяться, что наше с Юрой интимное приключение прошло мимо любопытных взглядов коллег.

Как раз подали горячее, и я от души налегала на утку, тушенную с апельсинами, попутно переживая, что если продолжу в том же духе, то мой живот просто вывалится из платья. Но остановиться я пока не могла. Во-первых, было безумно вкусно, а во-вторых, у меня внутри словно открылась черная дыра, ведущая в параллельное пространство.

В общем, я плюнула на доводы рассудка и просто наслаждалась жизнью. С некоторых пор у меня создалось стойкое ощущение, что именно такая вот позиция являлась для меня сейчас самой правильной. Переживать, рвать на себе волосы, сдерживаться и хандрить я умела прекрасно, а вот быть счастливой – нет. Мне нравилось это чувство, совершенно новое для меня. Я, вероятно, впервые в жизни ловила кайф от процесса бытия. Ничем не замутненный, просто прекрасный, похожий на по-настоящему хорошее вино.

А пока я размышляла над своими ощущениями и настроем, мой сексуальный бог вернулся за свой стол. Он улыбнулся мне, задержав взгляд на моей персоне, и я поняла, что наше феерическое начало – это еще далеко не конец. Внизу живота снова сладко заныло. Я прикусила губу, чтобы не взвизгнуть от радости, и отхлебнула глоток ледяного шампанского, взрывающийся кисло-сладкими пузырьками. Жизнь прекрасна, дамы и господа. Уж я-то знаю! А кто не согласен, тот, видимо, просто никогда не позволял себе делать то, что ему хочется. Очень вам соболезную, потому что это по-настоящему офигенно!

– А сейчас, уважаемые гости, посмотрите на обратную сторону табличек с именами и фамилиями, которые стоят перед вами на столах, – с профессиональным воодушевлением провозгласил конферансье со сцены.

Все, само собой, тут же стали переворачивать свои таблички. На моей стояло число «шестнадцать». В зале поднялся гул, похожий на завывание ветра в трубе. Все стали обсуждать, что же эти числа обозначают. Я подумала, что, скорее всего, это какая-нибудь лотерея, в которой будут разыгрываться плюшевые игрушки, торты и какая-то подобная дребедень. Ну что ж, свой торт или надувную зебру я никому не отдам!