Двойной удар
Шрифт:
— Как дела, приятель? — произнес Крейг обычное приветствие. Спросил о винах, потом заказал брунелло ди монтальчино, казавшееся лучше других красных вин.
— Брунелло подается только бутылками. Не знаю, ясно ли я выразился, сэр.
— Это не проблема. Выйдя отсюда, я не сяду за руль. — Кайл Крейг издал веселый смешок. — Возьму бутылку. Откупорь ее, пожалуйста, пусть идет аромат. И я бы хотел закуску из сыра бри и яблока. Могут нарезать свежее яблоко?
— Я могу помочь вам с брунелло. Нужна помощь?
Этот женский голос послышался справа от Кайла.
Он повернулся и увидел сидящую неподалеку женщину. Она была одна. Приятно улыбнулась ему. «Из полиции? — подумал он. Потом: — Нет. — Потом: — Разве что слишком хорошо знает свое дело».
— Я Камилла Пог. — Она улыбнулась, как показалось ему, застенчиво и слегка лукаво. Темноволосая, невысокая, ростом без обуви от силы пять футов. Лет тридцать пять — тридцать восемь. Явно одинокая, что было странно при ее внешности, и его это слегка заинтересовало. Кайла влекло к людям, у которых есть небольшие сложности, по крайней мере пока он не понимал их.
— Буду рад компании. — Кайл тоже улыбнулся. Не слишком вызывающе. — Я Алекс… Кросс.
— Привет, Алекс.
Кайл подошел к Камилле, сел рядом с ней, и они непринужденно разговаривали с полчаса. На первый взгляд она казалась веселой и лишь слегка нервозной. Преподавала в университете историю искусств, специализировалась по итальянскому Возрождению. Жила в Риме, Флоренции и Венеции, теперь вернулась в Соединенные Штаты, но не знала, стоит ли оставаться здесь, то есть в Америке, не просто в Айова-Сити.
— Потому что Америка не такая, как тебе помнится, или потому что именно такая? — спросил Крейг.
Камилла засмеялась:
— Думаю, Алекс, немного того и другого. Политическая наивность и равнодушие в Штатах иногда просто сводят меня с ума. Но больше всего беспокоит конформизм. Это сущий рак, и он как будто распространяется, особенно в журналистике. Кажется, все боятся иметь собственное мнение.
Кайл кивнул:
— Камилла, я полностью согласен с тобой.
Она подалась поближе:
— Значит, Алекс, ты не такой, как все?
— Думаю, не такой. Нет, уверен в этом. Не такой в хорошем смысле, разумеется.
— Разумеется.
Допив брунелло, они погуляли по городской площади. Потом она пригласила его к себе, в красивый серо-белый дом колониального стиля с наружными ящиками на окнах, где росли яркие цветы. Преподавательница занимала весь нижний этаж, обставленный европейской мебелью, украшенный европейскими произведениями искусства, просторный, открытый, гостеприимный. Открылась еще одна ее сторона, приятная: женщина показалась ему простой, непритязательной.
— Алекс, ты ел? Что-нибудь кроме яблока и сыра? Свежего нарезанного яблока? — Она подошла к нему, чуть более развязная у себя дома. Груди у нее были мягкими, но все остальное выглядело твердым. Она показалась ему весьма привлекательной, и внезапно Кайл понял, что очень хочет ее. Он ощутил невероятный прилив страсти.
Но первым делом Крейг сорвал с себя маску, и глаза ее расширились от удивления и страха.
— О нет!
Не желая больше терять попусту время, Кайл нанес колющий удар пешней для колки льда, которую держал в правой руке. Острие прошло через горло Камиллы и вышло сзади. Ее голубые глаза расширились до величины серебряного доллара, потом как будто закатились под лоб. А затем она перестала существовать и покорилась его объятиям.
— Порядок. Теперь давай займемся любовью, идет? — предложил Кайл мертвой преподавательнице. — Тебе ж было сказано, что я не такой, как все.
Перед уходом из квартиры Камиллы Пог Кайл оставил еще одну нить для тех, кто придет за телом. Нить представляла собой фигурку, уменьшенную копию известной на Среднем Западе скульптуры «Разведчик». Она будет неуместной в квартире преподавательницы истории искусств: впрочем, Кайл сомневался, что кто-то это поймет.
Но главное, он сам понимал. Как Кевин Бэкон очень выразительно сказал в превосходном фильме «Ужин», это была «улыбка».
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
Следующий день принес мне две неожиданности, очень неприятные. Первой было известие, что Кайл Крейг убил в Колорадо свою мать и оставил на виду холлмарковскую поздравительную открытку — неподписанную. Это означало либо то, что он получает секретную информацию от какого-то источника в столичной полиции, либо как-то общается с ПУ. Возможно ли это? И если да, то какие, черт возьми, могли быть отношения между ними?
Я знал, что Кайл раньше общался с другими убийцами. С Казановой, с Джентльменом Колером, возможно, с мистером Смитом. А теперь с ПУ? Может, даже тот адвокат в Колорадо был убийцей? Или просто последователем? Поклонником?
Попозже я получил второй удар, и нанес его Брайан Кицмиллер: он позвонил и попросил меня посмотреть кое-что в Интернете. Направил на нужный сайт. Потрясающая новость — кто-то создал для меня блог. Я стал читать, и мне стало слегка не по себе.
«Ты называешь себя Убийцей драконов? Что это? Фантазия, ролевые игры? Ты игрок, Кросс? Что волнует тебя? Движет тобой? Ты возбудил мое любопытство. Как-никак это ты поймал великого Кайла Крейга.
Я много наблюдаю за тобой и твоей семьей. Заметил, что ты проводишь немало времени поздней ночью в спальне маленького Али. Ошибаюсь я? Не думаю.
А Бри Стоун — что сказать о ней? С кем из женщин до нее тебе удавалось видеться?
Ты страдаешь бессонницей, так ведь? Разумеется, так. Хорошо, подожди, вскоре последует кое-что. И на следующий день. И на следующий.
Приятных снов, доктор-детектив Кросс».
А под текстом были фотографии.
Дом на Пятой улице.
Машина на подъездной аллее.
Нана, выходящая из дома с Али.
Бри, Сэмпсон и я на стадионе «Федэкс», когда нас туда вызвали.
Он следил за нами — и мы находились под наблюдением.