Двойной заговор. Тайны сталинских репрессий
Шрифт:
…По мере получения директив Троцкого о развертывании вредительской, шпионской, диверсионной и террористической деятельности центр заговора, в который кроме меня входили в порядке вступления в заговор Фельдман, Эйдеман, Каменев, Примаков, Уборевич, Якир и с которым были тесно связаны Гамарник и Корк, давал различным участникам заговора установки для их деятельности, вытекавшие из вышеуказанных директив. Члены центра редко собирались в полном составе, исходя из соображений конспирации. Чаще всего собирались отдельные члены, которым по каким-либо служебным делам приходилось встречаться».
Впрочем, Тухачевский по-военному четко оговаривает, что он делал,
А что они делали?
«…В дальнейшем Аппога получил задачу проводить вредительство в ж. д. войсках, срывать строительство железных, шоссейных и грунтовых дорог военного значения, готовить на время войны диверсионные группы для подрыва мостов и, наконец, сообщить германскому и японскому генеральным штабам данные о железнодорожных перевозках на Дальний Восток и к западным границам. В 1933 г., во время посещения мною железнодорожного полигона в Гороховце, Аппога сказал мне, что данные о наших перевозках по железным дорогам германскому и японскому генеральным штабам им, совместно с работниками НКПС, [43] сообщены. Какими путями были переданы эти данные и кто из работников НКПС принимал в этом участие, Аппога мне не говорил, а я не спросил…
43
НКПС – народный комиссариат путей сообщения.
…Я имел разговор со Смирновым И. Н, который сказал мне, что он, по директивам Троцкого, стремится дезорганизовать подготовку мобилизации промышленности в области производства снарядов…
…Первоначально Каменеву была поставлена задача вредить в области военного хозяйства, которым он руководил как третий заместитель наркома. Затем большую вредительскую работу Каменев развернул как начальник ПВО. Противовоздушная оборона таких важнейших объектов, как Москва, Ленинград, Киев, Баку, проводилась им таким образом, чтобы площадь, прикрываемая зенитным многослойным и однослойным огнем не соответствовала наличным артиллерийским зенитным средствам, чтобы аэростаты заграждения имелись в недостаточном числе, чтобы сеть ВНОС [44] имела не собственную проводку, а базировалась на сеть Наркома связи и т. п. …
44
Служба ВНОС – воздушного наблюдения, оповещения и связи.
Эйдеман просил дать ему директивы о его деятельности в Осоавиахиме. Обсудив этот вопрос в центре, мы поставили основной задачей Эйдеману увязку его вредительской работы с Каменевым с тем, чтобы, кроме плохой защиты объектов в отношении ПВО, была бы дезорганизована и общественная деятельность по ПХВО. Помимо того, Эйдеману была поставлена задача дезорганизации допризывной подготовки, занятий с командным составом запаса и, наконец, организации диверсионных групп в отрядах Осоавиахима…
…В 1934 г. Ефимову была поставлена задача организовать вредительство по линии артиллерийского
…Туровский в 1936 г. сообщил мне, что Саблиным переданы планы Летичевского укрепленного района польской разведке.
Алафузо передал польской и германской разведке, какими путями, не знаю, данные об авиации и мех. соединениях, а таксисе об организации ПВО в БВО и КВО. [45]
Перед центром военного заговора встал вопрос о том, как организовать связь с иностранными и особо с германским ген. штабом во время войны. Такие связи были намечены…»
45
БВО – Белорусский военный округ; КВО – Киевский военный округ.
Это все – реальные показания Тухачевского на следствии, те самые, которые наша историческая наука даже не принимает во внимание, объявляя выбитыми. При этом, если сопоставить даты, то на битье следователям и времени-то не остается. Тухачевский был арестован 22 мая, 25 мая доставлен в Москву, первые показания дал уже 26-го, а этот блок суммирован им 1 июня. За пять дней даже в 1938 году мало кто признавался, интеллигенты и домохозяйки сплошь и рядом держались дольше!
Почему он заговорил практически сразу? Тут есть два варианта. Сторонники версии «необоснованных репрессий» предполагают, что он боялся пыток и поэтому согласился со всем, что на него вешали. (Иногда говорят, что следователи грозились, например, изнасиловать его дочь или прочие тому подобные ужастики.) Надо понимать, все остальные тоже боялись пыток, и по этой причине… Если так – то да поможет Бог армии, у которой такие генералы.
Есть и еще одна версия: они все были виновны, и следствие нашло способ их расколоть. Возможно, это не так трудно, когда человек одной рукой пишет записку о перевооружении армии, а другой работает на поражение этой же армии, в которой, кто бы что ни говорил, все же был смысл его жизни. Это еще легче после зимних процессов 1937 года (о них речь впереди), когда он начинает окончательно понимать, во что влез. Надо быть совсем уже полной мразью, чтобы воспринимать такие вещи спокойно. Для человека, сохранившего хотя бы какую-то совесть, это положение невыносимо. Тут и арест воспримешь с облегчением. А если еще и товарищи по заговору уже предали и заговорили…
Других объяснений того, что он так быстро сдался, попросту не просматривается. Тем более что Тухачевский, насколько нам известно, вел себя достойно. Да и показания его непохожи на «чистосердечное признание», когда человек сдает все, что знает. Как он сам говорит в начале протокола от 1 июня: «Настойчиво и неоднократно пытался я отрицать как свое участие в заговоре, так и отдельные факты моей антисоветской деятельности, но под давлением улик следствия я должен был шаг за шагом признать свою вину…» То есть все это вытаскивали из него слово за словом, и имен он называет очень мало – куда меньше, чем должен был знать. По-видимому, в его показаниях – только те фамилии, которые и без того фигурируют в данных следствия. Иначе их было бы куда больше…