Двойняшки для олигарха

Аверина Екатерина

— Перезагрузка, значит?

— Да. Время взаперти и одиночестве помогает многое переосмыслить. Никакие психотерапевты не нужны.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Но тебе придется подписать некоторые бумаги. Своего рода пакт о ненападении. Я давно перестал верить людям на слово.

— Не виню тебя, — жмет плечами. — Я согласна.

Выхожу в подъезд, отдаю одному из охранников ключи, прошу поднять Алькины чемоданы в квартиру. С бывшей женой договариваемся, что я приеду через два дня с бумагами и билетами. Протягиваю ей ее телефон. Заряжает минут десять,

звонит отцу. Ругается с ним, потом долго слушает, удивленно смотрит на меня и снова ругается. Говорит, что не вернется пока, у нее новая жизнь и ей там хорошо. Как только заканчивает, забираю у нее трубу.

— В аэропорту верну.

— У моего отца больше ничего нет, Раф?

— Ну почему? Личное движимое и недвижимое имущество я ему оставил.

— Жестко… — выдыхает.

— Жестко, Аля, это пытаться убить мою женщину и моих детей! — злюсь.

Ухожу. Пусть еще подумает немного. После таких новостей она может изменить свое решение. Тогда я сдам ее отцу, как и планировал.

Но Аля не передумала. Через два дня я приезжаю к ней с юристом и бумагами. Она все внимательно читает, просит разъяснить непонятные для нее пункты и подписывает. Возвращаю ей мобильный, отдаю паспорт, загранпаспорт, билет в ее новую жизнь в один конец.

Охрана помогает вынести из квартиры вещи. Везем ее в аэропорт. На счет бывшей жены я перевел достаточную сумму денег на первый год жизни. Дальше пусть учится зарабатывать сама.

Сажаю ее на самолет. Еду домой.

Не думал, что будет так. Это то, чего я как раз не планировал, но Юлька поселила внутри меня что-то хорошее, разбудила давно закопанные эмоции. Пусть едет… Надеюсь, мы больше никогда не увидимся.

Уже на подъезде к дому мне в очередной раз звонит мой отец. Я еще вчера выслушал от него пустые угрозы и упреки в том, что я неблагодарный сын. Пришлось напомнить, а заодно и раскрыть, что я знаю обо всем, что они вытворяли у меня за спиной. Вопрос благодарностей быстро снялся. Его угрозы теперь ничего не значат. Он попросту не сможет их реализовать. Так что говорить нам не о чем. Я сбрасываю звонок, добавляю его номер в черный список, выхожу из машины и попадаю в объятия сразу двух визжащих энерджайзеров.

Глава 24

Рафаэль

— Дядя Раф… Ой! Папа! — смеется Лина, прижимаясь ко мне.

— Привет, принцесса, — поднимаю ее на руки, сажаю на согнутый локоть.

Мы не виделись толком эти дни. Я опять уезжал, когда они еще спали, приезжал, когда уже спали.

— У меня для вас есть кое-что, — спускаю дочку на дорожку, достаю из кармана четыре разноцветных билета на новый мультфильм. — В кино пойдем?

— Да! А когда? — переступает с ноги на ногу Лина.

Димка тянет руку к билетам. Отдаю, чтобы посмотрел. Специально не стал брать электронные. Эти уж больно яркие. Подумал, что детям должно понравиться.

— А давай вместе посмотрим? — присаживаюсь на корточки, раскрываю глянцевый прямоуголничек и показываю Лине. — Сегодня, в семнадцать сорок

пять начало. Сколько сейчас времени? — переворачиваю наручные часы, чтобы она видела. Внимательно смотрит, смешно постукивая пальчиком по подбородку.

Часы у меня механические. Дети пока в них не ориентируются.

— Через час выезжать надо, — помогаю малышке, — так что бегом собираться!

— Мама, мамочка, — дети срываются в дом впереди меня. — Мам! — кричит Димка. — Ну мам, ты где? — смотрит по сторонам.

— Тут я, — из небольшой хозяйственной комнаты появляется Юлька. — Раф, — улыбается мне. Машу ей рукой.

— Мам, нам собираться надо, а то мы в кино опоздаем, — Дима протягивает маме билет, который так и остался в его руках.

— Оу… — удивленно выдыхает.

— У нас совсем нет времени. Дядя Раф… Папа сказал, что через час надо выезжать, — тараторит Лина.

Малыши убегают на второй этаж. Пользуясь моментом, обнимаю любимую женщину, целую ее в мягкие губки.

— Как все прошло с Алей? — интересуется Юля, делая вид, что совершенно спокойна, а в красивых глазках плещется ревность.

— Документы подписали, денег дал, на самолет посадил, — отчитываюсь между поцелуями. — Собирайся. Лина была права. Мы опоздаем на сеанс. Сейчас на выезде будут пробки.

— Так ты голодный, наверное, — беспокоится.

— В городе поедим. Время, Юль.

Ха! Я еще совсем ничего не знаю о детях и не представляю, сколько времени им надо на то, чтобы собраться!

Надо было набрать Юльку сразу после того, как билеты были у меня на руках, тогда они бы уложились в отведенное время. Сейчас мы с Матвеем, прислонившись к стене второго этажа, сложили руки на груди и просто ржем, наблюдая за тем, как малыши носятся из комнаты в комнату с криками:

— Дима, отдай, это моя толстовка!

— Не отдам! Я хочу пойти в ней! Мам!

— Мама, ну скажи ему. Дима забрал черную толстовку с котом! Ну мааам!

Из нашей спальни появляется красивая Юлька. С невозмутимым выражением лица забирает у Димки толстовку, отдает ее Лине. Обиженному парнишке вручает кроссовки с яркими модными шнурками.

— Считаю до десяти. Кто не оделся, тот никуда не едет.

— Ты у меня просто чудо, — улыбаюсь своей женщине. — Я бы отдал Димке толстовку, а Лине купил мороженое в качестве компенсации.

— Нет, — качает головой Юля. — Это вещь Лины. Он должен был спросить разрешение. Да, Дима? — строго обращается к сыну, который возится со шнурками. Присаживаюсь, помогаю ему завязать.

— Она бы не разрешила, — дуется малой.

— Откуда ты знаешь, если не спросил? — включаюсь я. Молчит. — Подумай об этом, ладно?

— Ладно, — сопит он.

— Молодец, = хвалю Димку. — Извиниться перед сестрой не забудь и поехали уже.

— Извини, Лина, что взял без разрешения твою толстовку, — растягивая слова произносит он.

Ну хоть так. Для начала пойдет.

— Все. Вперед, — подталкиваю сына в спину.

Дети спускаются первыми. Следом мы с Юлей.

— Я научусь, — обещаю ей.