Двойные чувства
Шрифт:
– И у меня нет дачи, а здесь я гостила, - печально сказала бедная Лиза.
– По вашему виду и не скажешь, что у вас деньги есть.
– Ваш отец уже не вернется из пансионата?
– Нет, таково условие хозяйки пансионата. Человек использует свое последнее здоровье до полного нуля, поэтому он и здоров, что мобилизуются все здоровые клеточки организма, чтобы почувствовать себя напоследок здоровым и счастливым человеком.
– Так, тогда зачем вашему отцу еще деньги, если за месяц его здоровье превратиться
– Нет, доноры не используются, это наказуемо в округе Джокер. Используют клетки некой биологической массы, есть даже биологические роботы, в виде летучих мышей.
– С летучими мышами я знакома. То есть вместо денег можно дать этих биологических мышей? Я знаю, где они обитают.
– Я и сам знаю, у Нимфы Игоревны этих мышей полно.
– Получается, что прекрасная Нимфа всю частную собственность округа прибирает к своим рукам?
– Доехало! Кстати, мы приехали, вам выходить. Меня зовут Архип, чтобы вы знали…
– Сколько с меня?
– Нисколько, я бы взял биологическими, летучими мышами.
Лиза махнула на прощание рукой и, пройдя сквозь серую пелену погоды, исчезла в подъезде своего дома. Ее никто не ждал, в доме царило запустение. От сырости в углу комнаты проступили пятна плесени. Но это была ее квартира, и она решила ее привести в порядок. Она посмотрела в зеркало. Увидев свое отражение, она решила, что бывало и хуже.
Глеб Дмитриевич сидел в новом кабинете корпорации ‘Прибор Z’. Это он придумал пансионат ‘Здоровый миг’ со слов женщины микробиолога.
Идея принадлежала этой женщине, она на себе провела все испытания нового третьего поколения вещества, но право на изобретение отдала Глебу Дмитриевичу, поскольку сама стала первой жертвой санатория.
Она прожила три месяца в санатории, не имея сбережений, пока из нее вытягивали все сведения о биологических веществах. Ей не давали умереть, пока она все знания не передала Глебу Дмитриевичу, за ситуацией следила сама Нимфа.
Когда микробиолог касалась стены праха, ее непременно возвращали к здоровым людям, но последний раз ее уже не вернули и она, пройдя сквозь стену, осталась в ней замурованной. С другой стороны выступил ее портрет с ее именем.
Нет, она не была замурованной заживо, в ней не было жизни, ее давно уже не было, последние знания ее мозга жили три месяца в биологической массе под видом ее тела. Эта масса не проходила сквозь стену, а сливалась под стеной и использовалась по назначению.
Так, что Глеб Дмитриевич жил вовсе не за счет ума Владимира Дмитриевича, он и сам кое-что творил в жизни округа. В его кабинет ворвалась Лиза, обтянутая джинсами и свитером.
– Глеб Дмитриевич, вы, что творите!
– закричала она с порога.
– О, сбежавшая невеста! Давно я тебя не видел!
– Я о вас такое узнала!
– Могла бы и не
– Вы так спокойно об этом говорите?
– Кстати о чем мы говорим?
– нарочито спокойно спросил Мартин.
– О пансионате ‘Здоровый миг’!
– Прости, но в названии все сказано, мы даем возможность уйти в лучший мир при последних остатках жизни. Человек не страдает, он счастлив, он просто растворяется в небытии. Тебя бы туда просто не взяли, ты бы там всем надоела!
– Я не о себе, я о людях!
– Люди тебя просили о них слово замолвить? Или тебя родственники замучили?
– Да, я разговаривала с человеком, чей отец находится в пансионате месяц. И этот месяц заканчивается.
– Лиза, я не Бог, я его помощник, не более того.
– Если помощник, то почему ваша услуга такая дорогая?
– Это последняя услуга, люди платят, а мы их деньги пускаем в дело. Так, это я тобой недоволен! Ты - сбежала, а твой жених Феликс пристроился к моей жене! Это намного хуже! Шла бы ты к нему, и мне бы лучше стало!
Лиза, от услышанных слов, потеряла дар речи и выскочила из кабинета. Она села на трамвай и поехала к Феликсу.
Господин Феликс лежал по обыкновению и смотрел лениво на экран телевизора. Вторжение Лизы не нарушило его благодушного состояния, словно его мозги и чувства были заторможены.
– Феликс, ты нашел себе любовницу?!
– завопила с порога Лиза.
– Ой, как громко! Ты чего кричишь?
– Мне Глеб сказал, что ты у него жену забрал!
– Я Надежду в любовницы не брал! Она мой человек по связи с общественностью. Слушай, Лиза, ты своего Бориса Дмитриевича куда дела?
– Ушла от него!
– А он об этом знает или не догадывается?
– Это его дело! Ой, Феликс, ты зачем обложился голубоватыми стекляшками?
– удивилась Лиза.
– Это до тебя - меня Марина навещала и принесла аквамарины, для того, чтобы они меня от лени вылечили.
– Святая женщина! Тебя невозможно вылечить от лени! Я-то уж это точно знаю!
– Как громко ты кричишь! Тише, пожалуйста.
– А, где твоя секретарша?
– Ее вызвал муж по работе.
– Понятно, мы одни впервые после свадьбы!
– Ты еще бы о свадьбе вспоминала! Лиза, забери эти зеленовато-голубоватые камни в золоте. Они мне ни к чему.
– А если министр Марина аквамарины назад затребует?
– Нет, она мне их принесла, у нее только брошь осталась на синем пиджаке.
Лиза тут же стала надевать на себя аквамаринные украшения, чем позабавила Феликса, он даже с постели поднялся. Она крутилась у зеркала. Он закрутился рядом с ней. И они дружно свалились на постель. Свадебную ночь еще никто не отменял. Сначала лениво, потом все азартней они проникали в суть друг друга, сбрасывая лишнюю одежду.