Двухместное купе
Шрифт:
ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ
В этом направлении и в Ленинград, и от Ленинграда машин было мало, и «Запорожец» Лифшицев-Самошниковых вольготно катился по выщербленному асфальту, осторожно притормаживая и объезжая наиболее обширные дорожные проплешины...
... Внутри машины, не отрывая глаз от плохой дороги, Фирочка сказала:
— Мамуля... Пока я была на работе, Леша не звонил?
— Ты уже два раза спрашивала, и оба раза я отвечала тебе — нет.
— Черт побери! — разозлилась Фирочка. — Ну, пускай у них там это шефские
— Тем более нашему Лешке, — заметила Любовь Абрамовна. — Он и Гамлета у них играет, и Незнамова, и — что самое главное — молодого Ленина! Из этой пьесы... Забыла, как ее?
— «Семья», — сзади подсказала Лидочка.
— Что — «семья»? — не поняла Любовь Абрамовна.
— Пьеса, где Леша играет молодого Ленина, называется «Семья».
— Лидка, ты нафарширована таким количеством знаний, что просто поражаешь меня своей информированностью, — улыбнулась Фирочка.
— Ах да!.. — рассеянно протянула Любовь Абрамовна. — Я сначала просто не поняла. Я сейчас вообще ни черта не соображаю. В голове одно — дадут нам на этот раз свидание с ребенком или нет?
— За пятьдесят рублей — дадут, — убежденно сказала Фирочка. — А за семьдесят пять — даже спецкомнатку предоставят для свидания с родственниками. Кстати, ты взяла с собой деньги?
— Конечно. Мне сегодня пенсию даже без очереди выдали.
— Какое счастье! Потому что я после всех этих покупок... Почти в полном нуле!
— Господи... — вздыхает Любовь Абрамовна. — Зарабатывать на людском горе! Мародерство какое-то...
— В прошлый раз они мне сказали, что раз это колония усиленного режима, то эти деньги идут на улучшение охраны и содержания заключенных, — усмехнулась Фирочка и осторожно объехала здоровенную колдобину.
— Ага, как же!.. — сказала сзади Лидочка. — В собственный карман кладут они эти деньги! Папа одному капитану из своего же отдела недавно за взятки морду набил. Завел в кабинет, запер дверь на ключ и отлупил по харе, а потом выгнал с работы. Только причину указал другую. Говорит: «Чтобы до конца мужика не ломать...»
КВАРТИРА ЛИФШИЦЕВ-САМОШНИКОВЫХ
После работы Серега на кухне разогревал куриную лапшу.
Телефон был на длинном шнуре. Серега прошел в комнату, поднял трубку, сказал:
— Слушаю, — и понес телефон в кухню. А из трубки — Ваня Лепехин:
— Серега, ты, что ли?
И голос такой — вроде бы и веселый, и немного нервный.
Помешивая в кастрюльке суп с лапшой, Серега ответил:
— Я, дядя Ваня. Кто же еще?
— А и верно! Из мужиков вроде ты один и остался... А Фирка с Любашкой в дому?
— Нет. К Толику в колонию поехали.
ХОЛОСТЯЦКАЯ
... Блеклые фронтовые фотографии — молоденькие сержант Ваня Лепехин и лейтенант Натан Лифшиц...
Большое, давних лет, фото Любови Абрамовны...
Ваня и Натан в велюровых шляпах, в пальто с поясами и неимоверно широкими подкладными плечами — мода пятидесятых...
Фотография ателье: Ваня и Натан — закройщики за работой. Размечают на отрезах будущий раскрой...
... А сейчас старый Ваня Лепехин сидит за столом, на котором стоят полбутылки коньяку, граненый стакан, вазочка с соевыми батончиками...
Говорит старый Ваня по телефону с Серегой, наливает себе полстакана, выпивает, нюхает соевый батончик,
—... Я тоже позавчера к ему ездил — меня и на порог не пустили, бляди! Так я на хер и вернулся с колбаской «Московской» и пряниками мятными. Он эти мятные пряники — ну, жуть как любил!.. Бывало, придет к нам в ателье и... Ну, я и решил — чего же я, бля, вместо деда Натана не могу своему крестничку пряников мятных привезти?.. А мне, мать честная, от ворот поворот!
— Спасибо, дядя Ваня. За все. Мы сегодня ваши бумаги на деревенский дом получили. Вот Фирка с мамой и поехали к Толику... Так что спасибо вам за все...
— Ой, не шел бы ты в жопу, Серега! Чего мелешь-то, бля?! Какие «спасибы»?! Ты вот чего, слушай, Серега... Фирочка с Любочкой вернутся, передай — звонил, мол, Ваня Лепехин, попрощаться хотел.
И Ваня снова налил себе полстакана коньяку...
КВАРТИРА ЛИФШИЦЕВ-САМОШНИКОВЫХ
Серега насторожился:
— Уезжаете, дядя Ваня?
И услышал в ответ:
— Ага, Серега. Уезжаю.
— Надолго?
— Дык, как сказать?.. — задумчиво проговорил в трубке голос Вани Лепехина. — Видать, навовсе.
— Это как?.. — помертвел Серега.
— Дык очень просто, — незатейливо ответил старый Ваня. — Чего Натану, тестю-то твоему, передать?
Трясущимися пальцами Серега выключил газ под кастрюлькой, с телефоном метнулся в коридор, сорвал куртку с вешалки, продолжая спокойно говорить в трубку:
— Дядя Ваня... вы, наверное, с утра приняли... Так вы прилягте, поспите пару часиков, а к тому времени Фирочка и Любовь Абрамовна вернутся от Толика и позвонят вам. А хотите, я могу сейчас к вам приехать...
КВАРТИРА ВАНИ ЛЕПЕХИНА
... Ваня прижал к уху трубку плечом, одной рукой вылил в стакан остатки коньяку, а другой достал из спинки старого кресла охотничье ружье...
Вынул из кармана два патрона и, продолжая говорить с Серегой Самошниковым, стал заряжать двустволку...
— Сережка, хошь, я тебя счас рассмешу на хер? — весело спросил Ваня и взвел оба курка. — Дык я, как начал те бумаги на Толика оформлять, как закрутили меня по энтим ёбаным конторам, так я с ими и всю пьянку забросил, мать честная! Две недели маковой росиночки в роте не было! Только вот сегодня и разговелся...