Двуликие. Клетка для наследника
Шрифт:
— Что?
— Обещай мне не мстить. Никому и никогда.
Странная просьба… Хотя, с учётом того, что мою маму убили — не такая уж и странная.
Но я давно осознала бессмысленность мести. Наверное, лучшая месть — это прощение. Хотя я не уверена, что у меня получится простить.
— Обещаю.
Эмирин улыбнулась, наклонилась и поцеловала меня в лоб.
— А теперь иди. Скоро отбой.
Уходить мне совсем не хотелось. Не только потому что в комнате ректора я чувствовала себя уютно, но и… я боялась встречаться с Дин.
Но я всё же встала с дивана.
— Профессор, — почти прошептала я, оборачиваясь, — вы сказали, что простили меня. А Триш? Триш… вы простили?
У неё было такое странное лицо. Застывшее, словно маска. Только в глазах кружились ярко-жёлтые искорки, будто сотканные из света.
И серебрилась седая прядь возле левого виска...
— В отличие от тебя, Шани, Триш никогда не приходила просить прощения, — ответила Эмирин, и голос её чуть дрогнул. — Но если бы она пришла… я бы сказала ей, что да.
Я хотела задать ректору ещё один вопрос, но она покачала головой.
— Иди, Шани.
И я послушалась.
А когда тяжелая деревянная дверь за плечами закрылась, мне показалось, что позади я оставила всю боль последних десяти прожитых лет.
В нашу комнату я шла медленно, еле передвигая ноги. Не только потому, что мне совсем не хотелось возвращаться туда, но и потому что я должна была подумать. Хотя мысли были вязкими, они с трудом ворочались в голове.
Разговор с Нордом интересно на меня подействовал. Именно благодаря хранителю библиотеки я осмелилась пойти к Эмирин. Перед ней я виновата больше всего, потому что ректор никогда не имела отношения к моей боли. Проклятье не должно было коснуться её. Но оно коснулось.
Профессор должна была ненавидеть меня. Так же, как меня возненавидела Дин. Но…
Я ожидала встретить презрение, а встретила понимание. Я думала, что меня прогонят, а меня простили.
И от этого внутри что-то будто надорвалось. Хотелось плакать и смеяться одновременно.
Шайна… глупая маленькая Шайна, зачем же ты это сделала, чего мечтала добиться? Месть… самое глупое из всех известных мне слов. Оно не приносит облегчения, не освобождает, и ударяет не только по человеку, которому ты хочешь отомстить.
Дрейк. Нет, к нему я не пойду. Не потому, что не хочу просить прощения. Теперь — хочу. Но это не поможет. Главное — снять проклятье. А простить он меня сможет и потом… если сможет.
Эмирин. Удивительная женщина, пережившая страшное предательство собственной воспитанницы, и обнимавшая меня сегодня так, как когда-то мама. Наверное,
И Дин. Девочка, чью семью я разрушила, поддавшись порыву собственного эгоизма. Что ж, пусть ненавидит… А я буду тешить сердце надеждой, что смогу заслужить её прощение. Когда-нибудь…
Я не сразу осознала, что давно никуда не иду, а стою, прислонившись к стене коридора. Комната ректора осталась позади, но до общежития я ещё не дошла.
Я, кстати, совершенно не помнила, каким образом умудрилась найти не кабинет Эмирин, а её личную комнату. Указателей-то тут нигде не было. Но после того, как я некоторое время назад вышла из портального зеркала, ноги сами принесли меня сюда. Наверное, магия академии…
Мимо, шумно переговариваясь, сновали припозднившиеся студенты. Все спешили по комнатам — скоро отбой. Я понятия не имела, что нужно делать, если сигнал к отбою застанет тебя посреди коридора, поэтому тоже решила поспешить. Хватит раздумывать у стеночки. Успеется.
И как только я начала своё продвижение в сторону общежития, то почти сразу столкнулась с Коулом. Точнее, это он столкнулся со мной. Проходя мимо на гораздо большей скорости, нежели я, эльф задел меня локтем, да так, что я чуть не грохнулась. Хмыкнул и издевательски протянул:
— Прости, детка, не заметил тебя, — и пошёл дальше, улыбаясь во весь свой поганый рот. Рядом с ним, хихикая, семенила какая-то девица с боевого. Светловолосая и стройная, как шест.
Детка, значит. Он, наверное, специально. Знает ведь, что так часто обращаются клиенты к шлюхам. И вроде не оскорбление, ректору предъявить будет нечего, а всё равно дурно пахнет. Словно плюнул в меня.
Я улыбнулась, небрежным движением стряхивая с того бока, куда меня пнул Коул, невидимую пыль. Обида на него постепенно исчезала, растворяясь, как краска в воде. Студент Родос явно не тот, из-за кого нужно переживать.
Перед дверью в нашу с девочками комнату я остановилась и выдохнула, успокаивая разбушевавшееся сердце. Я представляла, с чем столкнусь там. Не могу сказать, что была к этому готова, но… столкнуться в любом случае придётся.
Так что я зашла внутрь.
Сердце вновь зашлось, когда я заметила, каким взглядом смерила меня Дин. Вскочила с постели, на которой сидела, расчёсывая волосы, и метнулась в душевую, громко хлопнув дверью.
Мирра тоже сидела на кровати, только на своей, и взгляд её был совсем другим. Если в глазах Дин я могла прочесть обиду так же ясно, как будто она была там написана, то во взгляде Мирры я видела скорее настороженность.
— Она всё тебе рассказала? — спросила я, всё ещё не решаясь пройти дальше. Рыжая кивнула.
— Рассказала. Ты чего встала, как истукан? Проходи давай. Это и твоя комната тоже.
Вздохнув, я сделала несколько шагов вперёд и села на свою кровать. Повернулась так, чтобы видеть Мирру, и сказала:
— Может быть, мне следует попросить академию о переезде? Я думаю, в исключительных случаях…
Рыжая криво усмехнулась.
— Ты сама-то веришь в то, что говоришь?
Я запнулась.