Дядя Фред весенней порой
Шрифт:
Все-таки что-то не сходилось. Ах да, вот что!
— Разве вы молодой человек приятной наружности?
— При чем здесь молодые люди? Мы с Эйлин вместе учились. Она сказала, что отец…
— Тиш-ше! — прошептал Эш. — Кто-то идет. Бегите!
Действительно, кто-то шел, что-то щелкнуло, зажегся свет. Эш обернулся. Джоан не было, зеленая гардина мягко колыхалась.
— Кто там? — спросил чей-то голос. — Кто это?
По лестнице спускался Бакстер.
Люди недоверчивы вообще, а этот их представитель был настолько недоверчив, что не мог заснуть.
14
Уильям Шекспир. Отелло. Акт III, сцена 3.
Наконец он припомнил, что когда-то ему помогло виски с горячей водой, и он направился вниз. Виски было в графине, графин — на столе, в курительной. Воду можно согреть у себя в комнате, на спиртовке.
Итак, он встал с постели, спустился в холл и оказался там вовремя. Мистер Питерc мог и спать, но его сообщник стоял в десяти шагах от двери в музей.
— Что вы здесь делаете? — спросил Бакстер.
По правилам игры злодей, пойманный на месте, должен юлить, лепетать, а потом — признаться. Но тут все пошло вкривь и вкось. На Эша снизошло то философское спокойствие, о котором мы только мечтаем.
— Меня вызвал мистер Питерc, — отвечал он.
— Вызвал? В половине третьего?
— Он хочет, чтобы я ему почитал.
— В такое время?
— У него бессонница, сэр. Он страдает желудком и не спит от боли. Слизистая оболочка…
— Какая чушь!
С той кротостью, из-за которой так больно глядеть на несправедливо обиженных, Эш вынул книгу и ее показал:
— Вот книжка, сэр. Если вы не против, я пойду. Спокойной ночи.
И он направился к лестнице, искренне сочувствуя Питерсу, которого придется будить. Что поделаешь, такова жизнь! Нелегкая штука.
Бакстер пошел было за ним, но резко остановился, впервые заметив, как он беспомощен в этой молчаливой борьбе. Обвинить мистера Питерса в краже и даже в пособничестве — невозможно; смотреть, как оскорбляют святилище, — невыносимо. Да, экспонаты принадлежат лорду Эмсворту, но занимается ими он, и привязался к ним так, что чувства львицы к новорожденным львятам показались бы прохладными. Словом, бодрствующий секретарь был готов сделать что угодно, чтобы отвоевать скарабея.
Нет, не что угодно. Нельзя вносить разлад между хозяйским сыном и его невестой. Так и место потеряешь, а место хорошее.
Выход один, думал он. Ясно, что мистер Питерc только потворствует краже, совершает ее лакей. Значит, ловим его в музее, тогда мистер Питерc виноват лишь в том, что по оплошности нанял вороватого субъекта. А вот сам он, Бакстер, допустил ошибку, запер дверь. Надо оставить ее открытой, как в ловушке, а самому — дежурить.
Подумав так, Бакстер вернулся к себе. Тем временем Эш вошел в спальню
— Пришел почитать вам, — сообщил Эш.
Мистер Питерc издал звук, в котором удачно сочетались гнев и жалость к себе.
— Ну и дурак! Да я только что заснул!
— А теперь проснулись, — мягко сказал Эш. — Такова жизнь. Немного поспишь, немного подремлешь [15] … Я думал, вы обрадуетесь. Книжка хорошая. Я посмотрел, мне понравилось.
— Вы что, с ума сошли?
— Я отогнал этого типа. Вряд ли он поверил — нет, точно не поверил, но зато отстал. Прекрасная мысль, мне бы в жизни такого не выдумать!
15
Библия. Книга Притчей Соломоновых, 6:10.
Гнев мистера Питерса сменился истинным восторгом.
— Вы были в музее? Он у вас?
— В музее я был, но он — не у меня. Помешали злые люди. Вылез этот тип в очках, пришлось сказать, что я иду на ваш звонок, читать книжку. Слава Богу, книжка у меня была. По-видимому, он проследил, к вам ли я иду.
Мистер Питерc скорбно застонал.
— Бакстер, — сказал он. — Это Бакстер. Секретарь лорда Эмсворта. Он нас подозревает. Мы, то есть вы, должны его остерегаться.
— Ничего, как-нибудь. Располагайтесь поудобней, сейчас начну читать. В сущности, что может быть приятней ночного чтения? Ну, начинаем.
2
Наутро, после завтрака, Эш разыскал Джоан у конюшни, где она играла со щенком ретривера.
— Не уделите ли минутку? — спросил он.
— Конечно, с удовольствием.
— Выйдем куда-нибудь, чтобы не подслушали?
— Да, лучше выйдем.
Они вышли.
— Ваш песик не мог бы остаться? — осведомился Эш. — При нем мне труднее думать.
— Боюсь, что не мог бы.
— Ладно, Бог с ним. А вот скажите: приснилось мне или нет, что я встретил вас ночью в холле?
— Нет, не приснилось.
— И вы действительно мне признались, что собираетесь украсть…
— Взять обратно.
— Хорошо, взять скарабея?
— Да, призналась.
Эш задумчиво покопал ногой.
— По-моему, — сказал он, — это осложняет дело.
— В высшей степени.
— Наверное, вы удивились?
— Ничуть.
— То есть нет?
— Я сразу поняла, когда увидела объявление в «Морнинг пост». А когда вы еще сказали, что нанялись к мистеру Питерсу…
— В общем, вы знали все время?
— Да.
Эш благоговейно посмотрел на нее:
— Вы… удивительная девушка!
— Кто, я?
— Вы просто чудо!
— Потому что я все угадала?
— Отчасти. Но главным образом потому, что вы на это решились.
— А вы?
— Я — мужчина.
— А я — женщина. По-моему, мистер Марсон, женщина почти все делает лучше. Какой тест для этих споров об избирательном праве! Вот мы с вами, мужчина и женщина, пытаемся сделать одно и то же, шансы у нас одинаковые. А что, если я вас побью? Будете тогда говорить, что женщины ниже мужчин?