Дядюшка Сагамор и его девочки
Шрифт:
— Он не такой дурак, — ответила она. — Насколько я могла понять Кудрявого, ему бы и родная мать не поверила.
— Вот это-то меня и пугает. Лучше б я поставил на него, пока еще ставки были три к пяти. А то через несколько дней Бог знает что еще будет.
— Долго это длиться не может. Он или избавится от этого всего, или действительно скормит свиньям.
Мёрф повернул голову и увидал навес, возведенный Джимерсоном.
— А это что такое, Билли? — спросил он.
— Не знаю.
— Хорошенькое местечко для сарая — на открытом месте!
— А это потому, что там труба для воды из источника на при горке.
— О Господи! — взмолился Мёрф, — Нет, быть не может.
Даже Сагамор Нунан…
— Что там? — выглянула мисс Мэлоун.
— Ничего. Что-то я притомился. Поехали обратно.
Они уехали. Я ничего не мог понять изо всех этих россказней. Уехали Кудрявый со своей музыкой и Кинкэйд с фотографом, но народ все еще толкался. Я вновь занялся лущением и немного погодя свыкся с тем, что все на меня глазеют. Примерно через час вернулся Отис. С собой он прихватил четверых, а позади ехало еще три партии. Шериф стал шумно командовать, и все разбрелись в поисках. Так шло всю вторую половину дня. На закате все] стали подгребаться к амбару. Шериф приплелся в полном изнеможении, оперся о машину и стал вытирать лицо шляпой.
— Ладно, народ! — сказал он. — Отрапортовать завтра здесь в восемь утра! Мы должны отыскать этот аппарат, хотя бы нам пришлось просеять всю землю.
Бугер тоже выдохся:
— Шериф, внизу ничего нет. Мы проверили каждый фут.
— Знаю. Но мы до сих пор искали там, где прячет обычный человек. А это Сагамор Нунан. Всем быть здесь в восемь!
Они уехали. Вскоре все разошлись.
Утром я заглянул в бочки и увидал, что Кудрявый был прав. Наверх поднимались пузырьки, пойло начинало портиться.
Только я приступил к работе, как показались автомобили. Ha этот раз с шерифом было человек двадцать пять. Он поглядел в бочки, выругался и велел прочесать все вокруг. К десяти часам я насчитал тридцать пять машин, не принимая во внимание тех, что приезжали и уезжали. Казалось, всем хотелось удостовериться собственными глазами и заключить пари, отыщет шериф аппарат или нет. Двое даже подрались, и Бугеру пришлось их разнимать. В полдень приполз шериф со своими людьми, мокрый от пота и выдохшийся.
— Аппарата нет, — заявил Отис. Он оперся о подпорку навеса, чтобы не рухнуть, и поглядел на бочки. — Не понимаю, что он затеял. И наверное, никто не поймет. Но аппарата тут нет.
— Сдаваться не будем, — сказал шериф. — Или найдем, или докажем, что здесь ничего нет. Начинайте искать в помещениях.
Они искали и в доме, и в амбаре, и даже в нашем фургончике. И у дяди Финли в ковчеге — я слышал, как он ругался. Потом я заметил Мёрфа. Он снова приехал в своем открытом автомобильчике и выглядел расстроенным.
— Эй! — окликнул я его. — Какова толпа? Почти как когда мисс Харрингтон потерялась.
— Ты еще не все видел, — ответил он. — Подожди до завтра. — И он протянул мне газету.
Раскрыв ее, я увидал, что вся первая страница занята фотографиями свиной еды и крупными надписями. И я тут был, лущащий кукурузу, и Кудрявый, указующий на бочки и ухмыляющийся. «Позор всего округа», — гласила надпись. Еще больше было напечатано на других страницах. Какие-то слова были непонятные, и я даже не пытался их прочесть. Но видно было, что Кинкэйд поработал на славу.
Там было написано:
«Можете не верить нам на слово. Ступайте и убедитесь воочию в полном забвении законов. А потом проголосуйте за человека, способного избавить вас от этого, — за Дж. Л. Минифи!»
— Похоже, Кудрявый собирается выиграть выборы, так, что ли? — спросил я.
— Слушай, Билли, а Сагамор не вел себя необычно в последнее время? — спросил в свою очередь Мёрф.
— То есть как?
— Ну, может, перегрелся на солнце или еще что?
— Нет. Все как обычно. — Я не мог понять, куда он клонит.
Тут заревела музыка. Это Кудрявый спускался с пригорка. Он остановился на открытой площадке, вылез в своем белом модном костюме, прошел мимо автомобилей и заглянул в бочки. Потом подошел к открытому автомобилю и ухмыльнулся, глядя на фото в газете.
— Что, босоногий гений тут сегодня? — спросил он Мёрфа.
— Не имею представления, — отвечал тот холодно.
— Всего лишь хотел поблагодарить его за помощь.
— Чего б вам не продать ему еще покрышек? — спросил Мёрф.
— Надо бы. Я не из тех, кто забывает хороших клиентов. Но, сдается мне, судя по всему, мы его переоценили.
Похлопав Мёрфа по плечу, он пошел назад. Мёрф выругался нехорошим словом. Потом мы услышали голос из громкоговорителей:
— Леди и джентльмены, перед вами опять Минифи. Вот решил остановиться тут и посмотреть, как дела на старом винокуренном заводе братьев Нунанов.
— Ну-ка задай им, Кудрявый! — заорал кто-то.
Толпа стала сдвигаться теснее. Тут же были Кинкэйд с фотографом. Шериф со своими поднимался от ковчега.
— Гляжу, сегодня у нас славное собрание, — продолжал Кудрявый с ухмылкой. — Вот и шериф. Как всегда, он искусно управляет толпой.
Раздался хохот. Шериф покраснел, выругался и побежал к одной из машин. Он взобрался на ее крышу и вытянул руки.
— Слушайте меня все! — старался он перекричать громкоговорители.
Кудрявый тоже вытянул руку в направлении толпы:
— Подождите, граждане, похоже, шериф собирается что-то сказать. Может, он собрался поведать нам, где самогонный аппарат. Если, конечно, ему удалось узнать.
— Слушайте! — заорал шериф. — Я со всех уже три шкуры спустил! Здесь не делают самогона. Не спрашивайте меня, что Сагамор Нунан намерен делать с этим варевом, но одно могу сказать наверняка: виски из этого он не делает!