Дьявол, Святая и Лэсситер
Шрифт:
– Я должна буду серьезно поговорить с Кинсбергом, - промолвила она после короткого раздумья.
– Но это семейное дело. Вы оба можете пока поехать вместе с нами в нашу деревню. При условии, конечно, если захотите. Вы свободны и можете ехать, куда вам нужно.
– Мы принимаем твое предложение, - сказал Лэсситер без колебаний.
– Ты согласна, Луа?
Все это время Луа сидела, мрачно уставившись перед собой.
– Я ненавижу твоего отца, Мария!
– вырвалось у нее затем с горечью.
– Если б я могла, убила бы его.
– Потому что твой муж погиб в перестрелке?
– спросила дочь Кинсберга в недоумении.
– Конокрадов в этой стране обычно вешают.
– Он и был повешен!
– сказала Луа печально.
– Это правда?
Мария была озадачена еще больше, чем прежде, когда узнала, что Лэсситер вовсе не взял Луа в заложницы. Это была уже вторая крупная ложь отца.
Неужели он вообще не изменился?
– Твой отец наверняка рассказал тебе другую историю, Мария, - сказала Луа.
– Я могу это себе представить. Он не дал Мартину никакого шанса. При этом речь шла лишь о небольшом табуне свободно пасущихся, полудиких лошадей, которые еще даже не имели клейма. Но Кинсберг не проявил ни малейшего сострадания, Мария. И знаешь почему? Я хочу тебе рассказать об этом. Патрик Кинсберг хотел иметь меня, и он меня получил. Если бы я заартачилась, мне было бы совсем плохо. Я вынуждена была также уступить ему Пыльную долину, и я обречена на участь потаскухи. У меня нет выбора, я должна ублажать его убийц. И еще ты сейчас узнаешь то, о чем до сих пор умалчивал Лэсситер. Я должна была выспросить все у Лэсситера и создать впечатление, что он находится в безопасности, а затем его бы убили, как и некоторых других мужчин до него.
Она стояла, дрожа всем телом, с горящими глазами.
Мария как будто окаменела.
– Да, это, пожалуй, все правда, - прошептала она.
– Я верю тебе, Луа, и... мне очень жаль.
Она поднялась с камня, подошла к Луа и положила ей руки на плечи.
– Это - правда, - сказала она печально.
– А я верила в нечто совсем иное. Мне очень жаль, Луа.
– Ты можешь мне не говорить этого, Мария, - прошептала Луа.
– Я теперь знаю, что ты не несешь никакой вины.
Несколько секунд женщины стояли обнявшись, но затем Мария отстранилась от Луа.
– Мы должны двигаться в путь!
– сказала она энергично.
– Лэсситер, теперь я прошу тебя остаться с нами. Я боюсь, что нам вскоре понадобится твоя помощь. Я слышала, как ты сражался. Там было много убитых, и тебя изображали как кровожадное чудовище. Теперь я знаю, что ты лишь боролся за свою жизнь. Ты останешься на моей стороне, Лэсситер?
– Поскачем!
– сказал он.
– Мы не должны больше терять время на разговоры.
Через несколько минут лошади были оседланы. Они выехали.
– У меня плохие предчувствия, -тихо сказала Мария.
– Из-за Томаса?
– Он сгорает от ненависти.
– Может быть, Массаро уже догнал его, - попытался ее успокоить Лэсситер.
Прошел час. Разговоров почти не было.
Они снова скакали через один из тех каньонов, по краям которых в диком беспорядке громоздились обломки скал.
И тут Лэсситер вдруг увидел отблеск металла за одним из обломков скал.
Он издал резкий предупредительный возглас и рывком развернул своего коня.
В то же мгновение раздался выстрел, и Лэсситер почувствовал дуновение воздуха от пролетевшей рядом пули.
Он тут же исчез за первым попавшимся обломком скалы, выхватывая винчестер из чехла.
Остальные также мгновенно соскочили с лошадей.
Но следующего выстрела не было.
Впереди кто-то закричал:
– Сюда! Идите сюда!
Цокот копыт гремел в каньоне. Раздался топот копыт и с тон стороны, откуда они приехали.
Неожиданно рядом с Лэсситером оказалась Мария.
– Я узнала этот голос, - прошептала она.
– Это Джесси Кеннеди, один из главных людей Кинсберга. Очевидно, они тайно следовали за мной.
– По приказу твоего отца?
– Я не желаю слышать о нем! Он мне больше не отец. Он меня предал.
– Может быть, они действовали на свой страх
и риск, - высказал предположение Лэсситер.
– Они стреляли только в меня, для них я являюсь самым опасным врагом. Против тебя они, однако, не могут ничего себе позволить, потому что придется держать ответ перед боссом.
– Что ж, я могу попробовать, - сказала она тихо и в следующее мгновение вышла из укрытия и вскочила на высокий обломок скалы.
Выпрямившись, она стояла в лучах солнечного света. Время приближалось к полудню. Она была ясно и отчетливо видна со всех сторон.
– Джесси Кеннеди, - крикнула Мария.
– Я узнала твой голос. Что это значит? Разве. босс не дал вам точных указаний, как вы должны относиться ко мне?
– Да, он дал, мисс Кинсберг, - воскликнул старший.
– Но он дал также приказ застрелить Лэсситера, как бешеную собаку, где бы мы его ни встретили.
– Этот приказ больше не действует, Кеннеди, - ответила она.
– Положение полностью изменилось. Лэсситер является нашим союзником. Возвращайтесь и скажите это Кинсбергу.
– Мы хотим. заполучить этого убийцу, мисс!
– прогремело в ответ.
– Вы получите его только через мой труп!
– Будьте же благоразумны, мисс. Он совершил несколько убийств. Пятеро наших друзей погибли от его руки, а еще трое - ранены и испытывают из-за него страшные боли. Почему вы защищаете этого ублюдка, мисс?
– Я предупреждаю тебя, Кеннеди! Мои распоряжения равноценны приказам вашего босса. Вы должны повиноваться!
– Нам нужны лишь Лэсситер и предательница-баба!
– прозвучал голос Кеннеди.
– Тогда вы и ваши индейцы получите свободу для проезда, мисс.
– Только через мой труп!
– закричала Мария и одним прыжком соскочила со скалы.
Она снова стояла возле Лэсситера.
– Я уверена, что Кинсберг дал им этот приказ, - сказала она.
– Он тайно послал за мной шпионов. Наше убежище в котловане между скалами они не сумели обнаружить, так как я слишком долго запутывала следы и сделала большой крюк. Но они знали, в каком районе я исчезла. Позднее они обнаружили, как мы выехали из укрытия. Мы должны принять бой, Лэсситер. Бери командование на себя!