Дьявол во мне
Шрифт:
– Почему это?
– Если родители заявят о твоем исчезновении, мне придется попросить тебя покинуть мой дом. Мне проблемы не нужны. Но если, допустим, завтра ты приедешь к себе домой и скажешь родителям, что покидаешь их навсегда, вывернешь наружу все то, что комом застряло в твоем горле, и пообещаешь раз в месяц писать им, чтобы они не волновались, тогда они не заявят о твоем исчезновении и ты сможешь спокойно жить, где хочешь. Ясно? Если ты и покидаешь родительский дом, то это нужно сделать по уму.
– Я подумаю об этом.
– Подумай. И поступай, как хочешь. Жизнь –
Я кивком головы показал, что понял прекрасно.
– Почему ты пустил меня в свой дом?
– А разве тебе было куда идти?
– Ты и вправду читаешь людей по глазам?
– Думаю, да.
– Что ты скажешь о глазах священника?
– Ничего, они абсолютно пустые. Я думаю, что он не причастен к убийству, хотя разумно объяснить, как кому-то удалось отворить дверь его ключом, он не смог. Под конец нашей беседы начал клонить в сторону сверхъестественного, обвинил во всем бесов. Правда, фамилию и имя этих «бесов» не уточнил. Даже если в самом этом священнике нет, как он выражается, бесовского, я все равно не могу понять, как убийца мог попасть в церковь. Допустим, священник невиновен, просто стал жертвой не самых лучших для него обстоятельств: окна зарешечены изнутри, других ходов нет, потайных комнат тоже – естественно, все думают на него. Но тогда как наш маньяк оказался внутри?
– А что если убийца остался там с жертвой еще со вчерашнего вечера? – предположил я.
– Где бы ему прятаться? – спросил меня Марк и зажег новую сигарету. Мы их «ели» целыми пачками. – Это практически невозможно. Помещение небольшое, священник обязательно увидел бы посторонних.
– Нужно подумать…
– Я занимаюсь этим два дня. Если что надумаешь – говори. Глядишь, на мысль дельную натолкнешь. – Внезапно Марк ухмыльнулся. – Странно, что ты до сих пор не попросил меня показать удостоверение. Вдруг я тебе здесь лапшу на уши вешаю.
– А сам заманиваешь домой беззащитных юношей, рассказываешь им про маньяков, а потом расчленяешь их? – Я усмехнулся в ответ. – Если бы ты хотел, уже давно убил бы. Я видел у тебя кобуру, ты, когда чистил туфли, сначала положил ее на пол, а затем аккуратно поднял и куда-то спрятал.
– Думал, ты не увидишь в полумраке. Молодец. Но что если я убийца и хочу убить тебя позже?
– Ты оставляешь ключ, чтобы я сбежал. Ты не убийца.
– А вдруг я люблю играть с жертвой? Позволяю ей чувствовать себя свободной. Как рыба, которая плавает в аквариуме. Ты не подумал, что вокруг тебя может быть искусственный мир?
– Подумал. Видишь ли, Марк, в твое отсутствие у меня было полно свободного времени, чтобы думать. Ты не убьешь меня, даже если ты убийца. – сказал я. Теперь уже – без страха, понимая, что в любом случае в аквариуме не я, а он…
– Почему же? – с улыбкой спросил Марк.
– Потому что я это знаю.
– Дурак ты самонадеянный. Будь я убийцей, ты бы ни за что отсюда не выбрался живым.
– У меня свое мнение на этот счет.
– Глупо, – сказал он, а затем добавил: – Детские аргументы.
– Возможно. – Я даже не стал спорить. Если
Марк достал кобуру, вынул из нее пистолет, вытащил магазин, а затем положил оружие передо мной на стол. Магазин от греха подальше спрятал в карман.
– «Кольт», – произнес он. – Полностью из нержавеющей стали. Держал когда-нибудь такой в руках?
– Нет, – мотнул я головой. – Никогда.
Этот пистолет был не похож на те, что показывают в фильмах. С уменьшенной рукояткой, длинным стволом… и вообще какой-то непропорциональный. Весил пистолет около килограмма, может, немного больше. Холодное оружие. Интересно, почему холодным оружием называют нож, если пистолет намного холоднее его? Я бы даже сказал, он ледяной. Интересная вещь. И необычного бронзового оттенка: ствол, курок, спусковой крючок – все, кроме рукоятки.
– Ну довольно. – Марк одним движением забрал пистолет у меня из рук, вставил обратно магазин и спрятал в кобуру. На все у него ушло не больше трех секунд. Нет, пожалуй, даже, двух с половиной. Поистине, он искусно обращается с оружием. Возможно, он бы и смог меня застрелить, если бы делал это машинально и без колебаний.
От страха вновь свело живот.
– Что скажешь? – слегка улыбнувшись, спросил он. Когда его серьезный и пристальный взгляд менялся на расслабленный и безразличный, казалось, что его глаза излучают добро. И что он немного ухмыляется.
– Интересная вещь. Даже в фильмах не видел таких.
– Да, их больше не производят. Colt Double Eagle. Мне посчастливилось стать его редким обладателем.
Минуту или две мы выпускали в воздух клубы дыма и думали о чем-то своем. В следующий раз тишину нарушил я:
– Завтра куплю еды. Денег у меня немного, но я найду способ их заработать.
– А что ты умеешь?
– Играть на пианино.
– И все? Не много же у тебя талантов. Пока не представляю, как такой навык сможет тебя прокормить.
– Есть одна идея, уже много лет хочу воплотить ее в жизнь. Последние лет пять точно, но сначала мне нужно наведаться домой и забрать пианино. Только я не знаю… Это вообще нормально, что мы знакомы чуть больше суток, а я уже перевожу к тебе вещи?
– Так бывает. Правда, я слышал, так бывает с женщинами. Влюбляешься в них, а уже на следующий день они собирают чемодан, приезжают к тебе и наводят в мужском доме свои порядки. – Он хохотнул. – Только давай все же представим, что ты не моя женщина и порядков здесь наводить никаких не нужно. Ну и лезть ко мне в постель тоже, разумеется.
– Точно не надо переодеваться в женщину к твоему приходу? Брить ноги, надевать чулки, парик, готовить салаты, фирменное мясо?
– Если тебе так будет комфортно, то пожалуйста, – серьезно ответил Марк.
На мгновение мне стало не по себе от перемены его настроения. Но затем он громко засмеялся, и я снова расслабился.
– Ну, мы друг друга поняли, – заключил Марк и уточнил: – Значит, завтра ты все-таки поедешь к родителям?
– Да, – без колебаний кивнул я. – Это нужно сделать.