Дьявольская радуга

Годов Александр

Думать стало сложнее. Мысли вязли в голове. Именно за это я не люблю переходы: в каждом новом теле процесс мышления всё сильнее затормаживается. Хорошо хоть воспоминания поутихли.

Я огляделся. Вокруг меня вновь порхала бабочка, но испускала она зеленое сияние. Мясные стенки давили на нервы. Места было очень мало. Зато руки и ноги оказались свободными. Мое тело потеряло форму. Стало рыхлым и склизким. Кожа отливала синевой, отчего я походил на оживший труп.

Я ухмыльнулся. Забавно осознавать то, что внутри меня (в животе или груди) находился

я же.

От себя не убежишь.

Пошли к черту! Это из-за вас мне пришлось перебраться в другое тело.

Мы не виноваты. Мы всего лишь назвали твое имя.

— Мне наплевать!

Я не сразу понял, что сказал вслух. Голос был хриплый и противный, как у старика.

А как же дочь и жена? Ты помнишь о них?

У меня никого нет!

Вранье.

Я не хочу ничего знать!

От себя не убежишь;

Повторяетесь.

Я отвратительно себя чувствовал: ноги ломило от боли, к горлу подкатывал противный комок. Казалось, мое новое тело пропустили через мясорубку. Превозмогая тошноту, я сел. Колени уперлись в стену.

От чего ты бежишь? Почему боишься правды? Мы пытаемся помочь, а ты скрываешься от нас. Мы — друзья. Мы чувствуем, как эти темницы, сделанные из костей и мяса, тебя тяготят. Выход есть. Просто позволь нам рассказать.

Я не хочу вспоминать прошлое. Буду гнить в новых телах, пока не умру от жажды или голода. Наплевать. Отстаньте от меня!

Александр…

Идите к черту, ублюдки! У меня нет имени, нет прошлого.

Я почувствовал, как в затылке зарождалась боль. Сначала она была слабой, почти неощутимой, но с каждой секундой всё сильнее давала о себе знать.

Образы из прошлого возвращались…

Мы можем заглушить воспоминания.

Так заглушите!

Хорошо, однако ты согласишься выслушать нас.

Стиснув зубы, я кивнул.

Александр, ты болен. Всё, что видишь — иллюзия, созданная воспаленным мозгом. Зараза растекается по твоим кровеносным сосудам, поражая клетки. Еще чуть-чуть — и она доберется до сердца. Смерть близка. И только мы можем спасти тебя.

Стоп-стоп. Начнем с того, кто вы? Чьи голоса я слышу?

Мы друзья. И хотим помочь. Без нас у тебя нет шансов спастись.

Хорошо. И чем я болен?

Одержимостью. Бесы управляют твои телом.

Боль в затылке прекратилась. Я почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Захотелось подольше насладиться тишиной в своем сознании.

Помешали голоса.

Бесы сильны. Всё, что они хотят — захватить твое тело. Ты в большой опасности. Мы поможем, мы друзья.

Это я уже понял.

Полагайся на нас — и освободишься.

Говорите конкретнее.

Голоса замолкли. Я провел ладонью по мясной стенке, пальцы испачкались в бурой слизи. Дело — дрянь. Сотни червей-вопросов копошились в голове. Вдруг голоса лгут? А смысл? Для чего я им нужен? Удастся ли выбраться из темниц? По сути все эти мясные стенки я сам.

Ублюдки пытаются меня обмануть.

Мы здесь.

Я безумно рад.

Мы друзья. Бесы сильны. А ты слаб.

Я говорю: конкретнее.

Ты должен выслушать нас. Нет времени объяснять. Мы не можем долго сдерживать твои воспоминания.

По телу пробежали мурашки. Еще одно штурма образами голова не выдержит. Нужно переместиться в другое тело. Подальше от голосов и воспоминаний.

Не делай этого.

Почему?

Не поможет. От себя не уйти.

Я закрыл глаза и попытался не слушать голоса. Необходимо было собрать всю волю в кулак, чтобы вновь переселиться в другую плоть. Возможно, у меня получится убежать от воспоминаний. Всё осложняется тем, что с каждым новым телом соображать становится труднее.

Я сказал себе: представь огонь.

Кстати, почему пламя? Как оно связано с переселением? Откуда во мне это знание? Родился ли я с ним? Или мне кто-то рассказал? Ни черта не знаю.

Наплевать. У меня нет времени.

Огонь… слабые язычки пламени колыхались на ветру. Высоко в небе светила полная луна. Вокруг воображаемого костра порхали бабочки. Холод пронизывал до костей. Огонь… Пламя… Стискивая челюсть, я силился представить его, однако образы с трудом вырисовывались в голове.

Ну же! Давай, жалкий мешок с костями!

У тебя не получится. Не надо. Мы должны рассказать.

Я не обращал внимания на голоса. Перед мысленным взором разгорался огонь. Я слышал его треск, чувствовал исходящее тепло. Ну же! Чем сильнее полыхало пламя, тем сильнее меня охватывал суеверный трепет. Ощущая неприятную тяжесть в груди, словно сердце превратилось в кусок льда, я закричал.

Перемещение в новое тело произошло мгновенно.

Я открыть глаза и оцепенеть от ужаса. Руки и ноги застрять в мясных стенках. Гигантское тело напоминать сырое тесто. Я попытаться сказать, но из глотки вырываться хриплые звуки. От ужаса, что мысли не получаться собраться в кучу, меня охватить паника.

Страх пронзить мозг. Неясный, неотвязный, липкий. Я попытаться пошевелиться, но каждое движение причинять боль. Дыхание сначала быть прерывистым, затем стать более ровным и почти незаметным. Спокойствие. Нельзя нервничать. Надо двигаться в следующее тело.

Боль в руках стать настолько страшной, что изгнать даже самые простые и обрывочные мысли. Нечто беспощадное метаться в камере моего черепа, биться о каменные стены и царапать мозг.

Не делай этого! Ты погубишь себя! Стой! Мы не позволим так с нами обращаться.

Воспоминания из прошлого нахлынуть.

Я закрыть глаза и представить огонь. Пламя быть тусклым. Мысли не собираться в образы. Черт, черт, черт! То жуткое и неописуемое, что затаиться в глубинах сознания, найти выход. В воспаленном воображении предстать картины из прошлого, лица, обрывки фраз и имена.

Собраться! Мне надо собраться!

Огонь колыхаться. Огонь гореть. Пламя вспыхивать.

Каким-то чудом получаться переместиться в другое тело.

В голове биться: я жить! Жить! Я открыть глаза. Тьма. Я закрыть глаза. Тьма. Но я чувствовать себя!