Дьявольский контракт
Шрифт:
Я кивнула и догадалась, что у неё тоже случилась трагедия в прежней жизни.
– Ты тоже прошла через это? – спросила я.
– Да, только мне повезло больше, - отметила она, вздохнув. – Я умерла. Родители были врачами и часто ездили в страны третьего мира, помогая больным. Меня они тоже возили с собой. Мне было одиннадцать лет, когда в Африке свирепствовала страшная лихорадка. Она косила всех подряд. Родители кинулись на помощь людям. Спасая других, они не подумали, что болезнь войдёт в нашу семью. Мама и я заразились. Мама выжила, а я нет.
Её голос сорвался от набежавших слёз. Ей было тяжело вспоминать об этом. Значит, она умерла, когда ей было одиннадцать и, переместившись в новую жизнь, стала двадцатилетней. Беда украла у неё девять лет детства и юности. Мне стало жаль Тори.
Почему-то подумалось, что раз Лариса смогла приходить ко мне во сне, то и Тори, наверняка, навещала родителей.
– А ты часто приходишь к родителям в их снах? – спросила я.
– Нет, - печально откликнулась она. – Попасть в чей-то сон очень сложно. Иногда удаётся, но это большая редкость.
– Редкость? – переспросила я. – Я думала, что это просто сделать. Моя сестра после гибели часто навещала меня.
– Да? – удивилась Тори. – Значит, у вас с ней очень сильная связь была ещё при жизни.
– Мы – сёстры-близнецы, - сообщила я, понимая, что наша связь установилась задолго до нашего рождения ещё в утробе матери.
– Тогда понятно, - кивнула Тори. – Близняшки – особый случай. Не только одна внешность, но и одни мысли, увлечения, желания.
– И откуда ты это знаешь? – рассмеялась я.
– Догадалась, - отмахнулась та и, посерьёзнев, добавила: - Связь между близнецами порой бывает роковой. Мне кажется, что это твой случай. Раз говоришь, что сестра навещала тебя во снах, то надо думать, что ты знаешь о её нынешнем положении?
– Не особенно, - неопределённо ответила я, чтобы не вдаваться в подробности. Почему-то было неприятно говорить обо всех снах. Я решила отделаться полуправдой: – Лариса не рассказывала о себе.
– А почему ты решила, что она у Питера Ковальского? – не поняла Тори.
– Об этом мне сказала провидица, давшая подписать договор.
Тори покачала головой.
– Поменьше бы Хранители лезли в дела людей, было бы больше толка.
– Но мне надо было узнать, что происходит! – вспылила я, защищая ведьму. Про эротические сны с участием Демона Ночи я умолчала, но о беде Ларисы не говорить не получалось. – Моя сестра в услужении у Ковальского.
Мне не хватило смелости сказать, что она его секс-рабыня. Но Тори была сообразительной и многое постигала без слов.
– Я понимаю, что тебе хочется помочь сестре. Я не видела в замке девушек с такой же внешностью, что у тебя. Значит, твоя сестра наложница. Раз ты хочешь добиться для неё свободы, то тебе придётся пройти по её стопам. Это ужасное решение. Не каждый может стерпеть издевательства хозяина. У него жёсткий и своенравный характер. За мельчайшую провинность он может немилосердно покарать.
Тори повернулась ко мне спиной и задрала футболку. По коже пролегли глубокие безобразные рубцы.
– Это он сделал? – в негодовании воскликнула я, поражаясь садизму.
– А кто ж ещё? – горько усмехнулась Тори, опуская футболку. – А ведь я всего лишь не смогла отстирать маленькое пятнышко на воротнике его рубашки.
– Какой ужас! – не сдержалась я. – Звери, и те добрее.
– Ага, - откликнулась Тори, вернувшись к сбору ягод. – Хоть у нас в прачечной работает много девушек, но вещи, которые мы стираем, маркируются нашим запахом и он знает, кто и какую вещь стирал. Так что всегда приходится отвечать за свои недоделки. Поэтому я представляю, что творится в его спальне, где девушки вынуждены прислуживать ему другим способом. Там пощады тоже ждать не приходится. Человек, готовый до полусмерти избить за маленькое пятнышко на рубашке, способен на страшные злодеяния в постели. Он садист.
Я вздрогнула всем телом, рассыпав часть ягод. Тори прихватила моё лукошко, которое чуть не вывалилось у меня их рук.
– Страшный человек, - согласилась я.
– Даже не то слово, - заверила Тори. – Только я не понимаю, как твоя сестра оказалась у Ковальского?
– То есть? – не поняла я. – Твоё место несвободы в прачечной, а её – в постели. Разве не так?
На моё удивление Тори покрутила головой.
– В этой жизни мало тех, кто заключил договор с Потусторонним Миром. У каждого из них есть наложницы. Но все они попали в постель к хозяевам по собственной воле или через обман.
Я впилась в Тори глазами. Мы с Аланом обсуждали эту тему, но всё строилось на предположениях, догадках. Вдруг Тори знает что-то больше?
Она тоже посмотрела на меня. Я почувствовала море энергетики в её взгляде. Аж мурашки по телу! Тори не стала развивать эту тему, а я молча поддержала её в этом. По собственной воле, или через обман? Добровольное решение Ларисы я моментально исключила. Но что может быть с обманом? Как такое может быть?
– Ты веришь в это? – всё же не сдержалась я. – Лариса не могла попасть туда добровольно. Это лишь такие, как я способны по собственной воле явиться к извергу.
Произнеся это, поняла, что сама лично попала в нынешнее положение вследствие обмана: почитать договор не дали, встречу с сестрой посулили, о сексуальном рабстве не сказали. А потом уже поздно было что-то менять. Хотя, почитай я его тогда, когда Алан всучил свиток на невольничьем рынке, может и не пошла бы в регистрационную палату? Эх, кого хочу обмануть? Всё равно пошла бы! Слишком велико было желание увидеться с Ларисой и помочь ей.
Тори продолжала молчать. Ну почему она не хочет рассказать мне то, что ей известно?