Дыхание пустыни
Шрифт:
Нет, труднее всего справляться не с физической усталостью, а с эмоциональными перегрузками, тащить груз тех проблем, которые перекладывал на ее плечи Гарри. Иногда его депрессии так доставали Кори, что ей хотелось послать его к черту и убежать куда-нибудь, где нужно было бы заботиться только о Майкле и о себе. Господи, как ей хотелось поехать к сыну накануне вечером!
Но нельзя же убегать oт друзей в те минуты, когда им действительно нужна помощь! С теми, кто тебе близок, нужно уметь делить все - и горе, и радость.
Она вышла из подъезда на улицу и глубоко вдохнула ночной воздух. Холодный влажный ветер показался
Она любила это время суток еще с тех пор, когда начинала работу репортером в криминальном отделе. Улицы в такое время пустынны, насилие и Жестокость кажутся столь далекими... Она хорошо знала, как обманчива эта тишина, но все же и в Нью-Йорке бывали мгновения, когда город казался спокойным и безопасным.
Однако в ближайшие несколько дней ей точно не придется думать о проблемах Нью-Йорка, работе и даже душевных терзаниях Гарри. Всем им придется обойтись без помощи Кори Брэндел. Она сядет в поезд до Медоу-парка и через час с небольшим войдет в дом на Бруквуд-Лэйне.
Ее шаг инстинктивно ускорился, а походка вновь обрела обычную упругость. Нет, сейчас у нее не было времени на усталость.
Через час с небольшим она снова окажется с сыном.
2.
Что-то было не так.
Кори закрыла за собой входную дверь и застыла в темноте, напряженно вслушиваясь в каждый шорох. Она привыкла доверять своим инстинктам, а сейчас они просто вопили об опасности. Что же может быть не так? Свет на крыльце горел, как обычно, дом еще не проснулся, и вокруг царила оглушающая тишина. Да, было неестественно тихо. Почти так же, как в тот раз в Никарагуа, когда контрабандисты...
– Ну заходи, заходи, - послышался голос из темноты.
Она развернулась одним импульсивным движением в сторону арочного прохода в гостиную. "Этого не может быть", - сказала она себе хотя бы для того, чтобы побороть неожиданно нахлынувший ужас. Дэймон не может быть здесь. Она не слышала этот глубокий, чуть хрипловатый, таящий в себе одновременно страсть и иронию, насмешливый голос уже почти четыре года и говорила себе, что, вероятнее всего, никогда больше и не услышит. Она чувствовала себя в такой безопасности!
В гостиной тускло горел ночник, освещая Дэймона, небрежно развалившегося в любимом кресле Картера. Его длинное мускулистое тело облегал элегантный темно-синий костюм, но эта деталь была как будто лишняя, словно просто небрежная дань цивилизации, которая лишь маскировала истинную, плотскую суть этого человека. Его тело просто-таки излучало властное обаяние физической, может быть, даже животной силы и мощи, страшащей и манящей одновременно, притягивающей и подчиняющей, как природная стихия. Однако в этом дикарском сочетании действительно было столько привлекательного, желанного для тела. Дэймон оставался самым сексуальным и страстным мужчиной из всех, кого она когда-либо встречала.
– Ты не ожидала увидеть меня?– Дэймон поднялся на ноги с львиной грацией, о которой она так старалась забыть.
Но не забыла. Она не забыла ни вьющиеся волны его волос, которые так напоминали ей сейчас о Майкле, ни его сверкающие зеленые глаза, о которых она всегда вспоминала, глядя в озорные глазенки сына, ни его привычку
– Не отвечаешь, - скривил губы Дэймон.– Что-то я не помню тебя настолько растерянной. Ты всегда точно знала, чего хочешь и куда идешь.
Кори глубоко вздохнула и поспешно ответила:
– Да, конечно, я не ожидала увидеть тебя в этом доме. А Беттина и Картер дали тебе разрешение ждать меня здесь до тех пор, пока я приду домой?– Голос Кори дрожал.
– О, да-да, они были очень любезны, - Дэймон как бы продолжил ее фразу, но тон его голоса с каждым словом становился все ехиднее.– Какие у тебя очаровательные друзья! Они сказали, что знают тебя уже больше пяти лет, но я что-то не помню, чтобы ты меня им представляла. Ведь ты никогда не хотела, чтобы я встречался с твоими друзьями, не правда ли?
– У нас с тобой были не те отношения.– Она облизала неожиданно пересохшие губы.– Твоих я тоже никогда не встречала.
– У меня не было друзей в Нью-Йорке, - уже почти грубо ответил Дэймон.
– Ради Бога, прекрати навязывать мне чувство вины, - отозвалась она с неожиданным раздражением, - ты знал, что нас обоих не интересовало ничего, кроме...– Она остановилась и почувствовала, что ее сердце забилось как будто быстрее под его пристальным взглядом.
– ...кроме... почему ты остановилась? Продолжай... Кроме постели? мягко закончил он.– Или, точнее, кроме того, что мы делали в постели, а также на полу, на стульях и на любой поверхности в этом номере отеля "Плаза". Мы ведь никак не могли насытиться, не так ли?– Его лицо посуровело.– Или нужно было сказать, что я не мог насытиться? Это ведь ты решила, что с тебя достаточно, и ушла. Ты даже не потрудилась сказать об этом мне в лицо - всего-навсего послала коротенькую записку, которую принес посыльный, и улетела в Рим для того, чтобы делать новый репортаж.
– Я никогда не любила сцен прощания...– Она выдавила из себя улыбку. А еще я заметила, что ты не пытался со мной связаться, значит, чувствовал себя вполне комфортно и без меня.
– Ну, конечно, я чувствовал себя хорошо. Точно так же, как и ты. Ты была для меня не больше, чем то, чем был для тебя я, даже меньше.
Кори ощутила резкую боль внутри, словно неожиданно получила удар в незащищенное, но очень уязвимое место. Но почему же ее так обидели эти вполне справедливые слова? Она собрала всю свою волю, чтобы как можно беззаботнее произнести слова примирения:
– Ну, тогда я действительно сделала все правильно. Любые отношения, которые основаны только на сексе, рано или поздно становятся однообразными и навязчивыми. Думаю, никто из нас этого не хотел.
– Ну, да, конечно, мы не хотели.– Неожиданно его черные брови зловеще сошлись над переносицей.– Но уж чего ты точно не имела права делать, так это скрывать, что у меня есть сын, черт тебя подери!
Она застыла.
– Ты знаешь о Майкле?– только и выдавила она из себя.