Дыхание снега и пепла. Книга 2. Голос будущего

Гэблдон Диана

– Вендиго, – сказала она, – это дух-каннибал у индейцев оджибуэй. Он воет в шторм и пожирает людей.

Йен бросил на нее долгий изучающий взгляд.

– Милый парень, – проронил он.

– И правда. – Я и сама дрожала не хуже Брианны. Кроме шока от появления Доннера, его откровений, а затем его ареста меня донимали обрывки воспоминаний. Навязчивые образы нашей первой встречи бесконтрольно крутились в мозгу, несмотря на мои попытки пресечь их появление. Я чувствовала вкус крови во рту, вонь от немытых мужских тел заглушал запах цветов, плывущий с террасы.

– Полагаю, это псевдоним, –

сказала я, пытаясь казаться невозмутимой. – Вряд ли его могли крестить под таким именем.

– Ты в порядке, мама? – Бри хмурилась, глядя на меня. – Тебе что-нибудь принести? Стакан воды?

– Виски, – ответили мы с Йеном в унисон, и я рассмеялась, несмотря на дрожь. К тому времени, как его принесли, я уже собой овладела.

– Как ты думаешь, Улисс, что с ним будет? – спросила я, когда он протянул мне поднос. Строгое красивое лицо дворецкого не выражало ничего, кроме легкого недовольства по отношению к недавнему гостю. Я увидела, как он нахмурился, глядя на куски грязи, отвалившиеся с ботинок Доннера и лежащие теперь на паркете.

– Думаю, они его повесят. У мистера Таунсенда – так зовут джентльмена – было десять фунтов в этом кошельке.

Более чем достаточно для повешенья. В восемнадцатом веке придерживались строгих взглядов на кражу: фунта было достаточно, чтобы приговорить человека к смерти.

– Хорошо, – сказал Йен с явным одобрением.

Я почувствовала, как у меня ёкнуло в животе. Мне не нравился Доннер, я ему не доверяла и, если быть до конца честной, не считала, что его смерть будет серьезной потерей для человечества. Но он был собрат-путешественник: не налагало ли это на нас некоторые обязательства? Должны ли мы помочь ему? Что более важно – было ли что-то еще, чего он не успел рассказать?

– Мистер Таунсенд направился в Кэмпбеллтон, – добавил дворецкий, предлагая поднос Йену. – Попросить мистера Фаркуарда взяться за дело немедленно, чтобы поскорее дать показания, поскольку ему срочно нужно выезжать в Галифакс.

Фаркуард Кэмпбелл был мировым судьей и, похоже, единственным полномочным судьей в округе, с тех пор как Окружной суд перестал работать.

– Но они не повесят его до завтра, это вряд ли, – сказала Брианна. Обычно она не пила виски, но сейчас взяла бокал: эта встреча ее тоже потрясла. Я видела, как она крутит на пальце кольцо с рубином, рассеянно потирая камень большим пальцем.

– Нет, – сказал Йен, глядя на нее с подозрением. – Ты же не собираешься… – он посмотрел на меня. – Нет! – сказал он, в ужасе от той нерешительности, которую увидел на моем лице. – Этот парень – вор и мерзавец, и даже если ты собственными глазами не видела, как он сжигает дома и убивает людей, тетушка, ты отлично знаешь, что он это делал. Ради бога, пусть его повесят, и дело с концом!

– Ну… – сказала я, колеблясь. Звук шагов и голосов в холле спас меня от необходимости отвечать. Вернулись Джейми и Дункан, которые ездили в Кросс-Крик. При виде Джейми, появившегося в дверях, загорелого и раскрасневшегося, припыленного с дороги, я ощутила головокружительное чувство облегчения.

– Повесят кого? – весело поинтересовался он.

* * *

Мнение Джейми было таким же, как и мнение Йена: нужно дать им казнить Доннера, и дело

с концом. Он нехотя согласился, что либо Брианна, либо я должны поговорить с парнем хотя бы еще один раз, чтобы удостовериться в том, что ему больше нечего нам рассказать.

– Я поговорю с тюремщиком, – сказал Джейми безо всякого энтузиазма. – Но имей в виду, – он ткнул на меня пальцем, – ни одна из вас и близко не подойдет к этому типу, если рядом не будет меня или Йена.

– Что, ты думаешь, он может нам сделать? – Брианна была раздражена его тоном. – Он вполовину меньше меня, Бога ради!

– Гремучая змея еще меньше, – ответил ее отец. – Ты же не зайдешь с ней в одну комнату только потому, что ты больше нее, я надеюсь?

Йен захихикал, и Брианна пихнула его локтем под ребра.

– Как бы там ни было, – сказал Джейми, игнорируя их, – у меня есть несколько новостей. И письмо от Роджера Мака, – сказал он, извлекая его из-под рубашки и улыбаясь Бри. – Если ты не слишком занята, чтобы его прочесть.

Ее глаза загорелись, как зажженная свечка, и она схватила письмо. Йен игриво попытался перехватить его, но она хлопнула кузена по рукам и выбежала из комнаты, чтобы прочитать письмо в более интимной обстановке.

– Что за новости? – спросила я. Улисс оставил в комнате поднос и графин с виски: я налила немного в свой опустевший стакан и подала его Джейми.

– Кое-кто видел Манфреда Макгилливрея, – ответил он. – Sl`ainte [18] . – Он осушил стакан с удовлетворенным видом.

18

На здоровье (гэльск.).

– Ай? Где? – Йен выглядел слегка недовольным от этой новости. Я была взволнована.

– В борделе, где же еще.

К сожалению, его информатор был не в состоянии назвать местоположение сего борделя, поскольку был настолько пьян, что едва соображал, где находится он сам – как ядовито заметил Джейми, – но был совершенно уверен, что это было в Кросс-Крике или в Кэмпбеллтоне. К тому же он видел его пару недель назад. Манфред уже тысячу раз мог уехать.

– Но это начало, – сказала я с надеждой. Пенициллин был эффективен даже в случаях более запущенного сифилиса. На зимней кухне я уже заготовила свежий раствор. – Я поеду с тобой в тюрьму. Потом, после разговора с Доннером, мы можем пойти и поискать бордель.

Выражение довольства на лице Джейми несколько поблекло.

– Что? Зачем?

– Я не думаю, что Манфред все еще там, тетушка, – вставил Йен, явно наслаждаясь ситуацией. – Сомневаюсь, что у него хватило бы денег на столько времени.

– О, ха-ха! – сказала я. – Он мог сказать, где он остановился, так ведь? Кроме того, мне надо знать, появились ли у него новые симптомы.

В мое собственное время могло пройти десять, двадцать или даже тридцать лет после заражения, прежде чем сифилис заявит о себе в полную силу; здесь, однако, это была более скоротечная болезнь – заразившись, можно умереть в течение года. А Манфред пропадал уже больше трех месяцев, и бог знает, сколько прошло времени с начала болезни.