Дым и тени
Шрифт:
Тони слабо улыбнулся, прекрасно понимая, как звучали его слова. Он, как уж мог, сам заботился о себе с четырнадцати лет. Парень видел то, что вкладывало новый смысл в термин «ужасающее». Он сражался против тьмы не в переносном, а в буквальном смысле. Да, кое-кто ему в этом помогал.
Тони было двадцать четыре года, господи боже мой! Но все равно он не мог разговаривать с Ли Николасом, не превращаясь при этом в бормочущего идиота.
«Идиот» — самое подходящее выражение. Ведь этот актер был хорошо известен своей слабостью к светловолосым девахам, которых не мог привести домой, к матери, очень милой женщине. Пару раз она посещала студию.
Внезапно Тони понял, что Ли ждал ответа на свою реплику, которую парень полностью пропустил мимо ушей.
— Что?..
— Я сказал — спасибо, что нес мой шлем. Увидимся на съемочной площадке.
— Конечно. Да. Э-э, не за что.
Дверь гардеробной закрылась. Ее истертая крашеная поверхность оказалась в сантиметре от носа Тони.
Он не помнил, как покинул постановочный офис и вернулся в павильон звукозаписи. Его тень помедлила у двери Ли.
— Эй, Тони, ты в состоянии выполнить сегодня вечером кое-какую работу второй группы?
Парень не донес до рта клубничный зефир, повернулся и увидел, что к тележке с едой приближалась Эми, размахивая тонкой пачкой листков. Ночной список уменьшился до размеров карманного.
— На Лейк-филд?
— Точно. Арра собирается взорвать «БМВ». А ты возьми несколько сверхурочных часов и пойди понаблюдай, как символ буржуазного бахвальства примет этот удар. Такое трудно пропустить.
— Какого еще бахвальства? — фыркнул Тони и прожевал кусок. — Кто вообще так говорит?
— Очевидно, я. Если ты будешь со мной препираться, то я позвоню другому ассистенту и поручу это ему.
Тони ждал, вылавливая из миски зефир, теперь уже банановый.
— Ладно, Пэм хотела, чтобы приехал ты, а Чи-Би не позволит мне тебя заменить, даже если бы она не попросила. Теперь доволен?
Она прижала уменьшившуюся стопку листов к груди.
— Грузовики будут здесь в одиннадцать. Съемки начнутся в полночь, закончатся к часу. Не поверишь, я нашла по дешевке кусок прибрежной земли.
— Он вел свой город к рассвету через самую темную ночь.
Сердце Тони бешено заколотилось. Он прыгнул вперед и повернулся. Парень ухитрился проделать оба движения почти одновременно и все-таки остаться на ногах.
Он сердито посмотрел на темный силуэт, едва различимый на краю круга света уличного фонаря, отлично зная, что выражение его лица видно до малейших нюансов.
— Черт, Генри! Нельзя же вот так подкрадываться к человеку и мурлыкать ему на ухо скверные титры!
— Прости.
Генри шагнул на свет. Его золотисто-рыжие волосы заблестели, полные губы изогнулись в улыбке.
Тони знал эту улыбку. Она всегда сопровождала мысль Фицроя: «Как весело быть вампиром!» и была куда лучшим титром, чем тот, что шел через весь промо-ролик «Самой темной ночи». Улыбка свидетельствовала об игривом настроении, если термин «игривый» можно применить к не-мертвому созданию ночи.
— Где вы припарковались?
— Не беспокойся, далеко от места событий.
— Копы вам не досаждали?
Улыбка Генри слегка изменилась. Он сунул руки в карманы непромокаемого плаща.
— Разве они вообще когда-нибудь мне досаждают?
Тони взглянул на дорогу, туда, где рядом с патрульной машиной стояли двое констеблей из королевской канадской конной полиции.
— Вы ведь не опробовали на них свои вампирские чары?
— А разве я когда-нибудь это делаю?
— Иногда.
— Но не в этот раз.
— Хорошо. Ведь они уже слегка нервничают, — кивнул Тони в сторону трейлеров, облизнул сухие губы и добавил, когда Генри пристроился рядом: — Все немного беспокоятся.
— Почему?
— Не знаю. Ночные съемки, слегка опасный трюк, взрыв… Выбирайте любую причину.
— Ты не веришь, что кто-то нервничает по перечисленным тобой причинам.
Тони посмотрел на Генри:
— Вы спрашиваете, почему же тогда они психуют?
— Нет. Вообще-то не спрашиваю.
Тони не успел продолжить, предостерегающе махнул рукой и извлек из футляра на поясе переносную рацию.
— Да, Пэм? — Одним пальцем он покрепче прижал наушник. — Хорошо, я в деле. — Парень сунул рацию в футляр и обратился к Генри: — Мне нужно пойти посмотреть, когда Дэниел появится из гримерной. С вами все будет в порядке?
Генри многозначительно осмотрелся по сторонам:
— Думаю, здесь я в относительной безопасности.
— Просто…
— Мне надо бы оставаться подальше от места событий. Я знаю.
Улыбка Генри снова изменилась, пока он наблюдал, как Тони торопился к самому дальнему из трех студийных трейлеров. Несмотря на пирсинг в брови, парень выглядел, за неимением лучшего слова, компетентным. Он как будто точно знал, что делал.
Именно поэтому Генри и появился на месте ночных съемок. Он хотел посмотреть, как Тони жил той жизнью, которую выбрал сам, убедиться в том, что у воспитанника все хорошо. Тогда Фицрою становилось чуть легче его отпустить.
Хотя нельзя сказать, что Генри и вправду освободил своего подопечного. Сделать так Фицрой не мог никогда, по правде говоря, вообще ни разу. Но в течение недолгой ночи оба они могли притвориться, что вампир — всего лишь друг Тони, каким он и казался с виду.
Генри зарабатывал, сочиняя книги. Они позволяли женщинам, а временами и мужчинам на протяжении четырехсот с лишним страниц притворяться, что они живут полноценной жизнью, насыщенной приключениями и романтикой. Но образы, которые снимали, которыми манипулировали, а после скармливали массам под видом искусства, были невообразимым притворством. Генри никогда в действительности не взрывал «БМВ» только для того, чтобы его читатели могли представить себе автомобильную катастрофу.
Телевидение приводило к атрофии воображения.