Дырчатая Луна
Шрифт:
– Лесь… – сказал дядя Сима третий раз.
«Тарзан» надвигался. Громадина!..
Гайка тихонько завизжала и потуже натянула шкот. Лесь сцепил зубы. Вязников стоял. Только крикнул звонче прежнего:
– Правый галс!
На «Тарзане» яростно завопили. Они понимали, что за столкновение придется отвечать. Им! Морские законы одинаковы для всех. Будь ты не только лейтенант
Капитан «Тарзана» не выдержал. Но не выдержал он слишком поздно. Теперь, чтобы уступить «соплякам» дорогу, пришлось так резко положить руль на борт, что белый крейсер с маху вошел в поворот кормой к ветру. В так называемый фордак. А фордак, неожиданный для экипажа, да еще при таком славном, крепнущем ветерке – штука коварная.
Конечно, многотонную махину с балластным фальшкилем не перевернул бы и крепкий шквал. Но случилось другое. С борта на борт пошло вокруг мачты длинное металлическое бревно гика. Это – горизонтальный ствол, к которому крепится нижний край паруса. Стремительный, никем не одержанный гик грянулся о подветренный бакштаг и ванты. Стальные тросы не выдержали удара. Вырванные из борта, они спиралями скрутились в воздухе. Тонкая дюралевая мачта, ломаясь у краспиц, пошла концом к палубе. Парусина снежными грудами накрыла орущий ругательства экипаж «Тарзана».
Лесь оглянулся лишь мельком. И продолжал сжимать румпель, не дрогнув на курсе.
– Ох, Лесь… – произнес дядя Сима четвертый раз.
– А кто виноват? – сказал с носа Вязников. – Мы во всем были правы. Даже флаг подняли, что меняем курс влево…
Он опять прыгнул с рубки и стал спускать желтый флажок.
Потом он сел рядом с дядей Симой, разгладил флаг на коленях.
– Знаете, что я придумал?.. Гайка, Гуль, слушайте! Давайте сделаем его нашим кормовым флагом! И станем поднимать вместе с яхт-клубовским.
– Не поймут, – сказал дядя Сима. – Все будут думать, что мы постоянно изменяем курс влево.
– А мы немного подправим флаг!
– Как? – спросила Гайка. – Ой, у меня до сих пор все поджилки дрожат… Как подправишь-то?
– Нарисуем на черном круге желтого кузнечика! Быстросохнущей краской! Я вырежу трафарет! Здорово получится!
– Ты это славно придумал, – сказал от руля Лесь. – Дядя Сима, можно нам такой флаг?
– Сейчас кто какой хочет, такой и поднимает, – вздохнул дядя Сима. – Отчего же нельзя? Лишь бы не пиратский…
– В желтом кузнечике нет ничего пиратского, – вмешалась Гайка слегка обидчиво.
Дядя Сима поскреб подбородок и предложил:
– Тогда, может, и корабль наш пусть называется «Кузнечик»? А? Смотрите, как скачет по волнам…
Вязников взглянул на Гайку. Потом они вдвоем – на Леся.
Лесь помолчал со сжатыми губами. Ответил тихо и решительно:
– Нет, дядя Сима. Мы уже договорились: пусть будет «Ашотик»…
Дядя Сима помолчал и сказал неловко:
– Ну что же… Ну да…
После этого они молчали минуты две, а яхта «Ашотик» все бежала, подрагивая от ударов тугих гребешков.
Наконец Вязников хмуро проговорил:
– Все-таки какая беспомощная наша медицина. Не то что вылечить, даже болезнь определить не могли.
– Дядя Андрей говорит, что это не болезнь, – подал голос Лесь. – Это, наверно, просто тоска. Не смог пережить…
«И даже излучатель мой не помог», – добавил он про себя.
А ведь излучатель сделал столько чудес! Вот и громадный желтый Велька – живой и веселый – до сих пор беззаботно резвится на Безлюдных пространствах. Ух, как он мчится навстречу, когда Лесь, Гайка и Славка приходят навестить его!
Но, кажется, он не очень скучает и без них. Похоже, что у него завелись друзья. Кто? Это пока непонятно. Может, похожие на громадных кузнечиков инопланетяне. Может, мальчишки из древних городов. Не исключено, что ловкий Велька там научился проникать в прошлое, в далекие времена…
А порой кажется, что из-за разбитой башни или из-за колонны разрушенного храма смотрит на кузнечика и ребят… Ашотик. Молча смотрит неулыбчивыми коричневыми глазами. Еще минута – и подойдет.
Может быть, когда-то так и случится?
Ведь никто не знает всех загадок Безлюдных пространств.
1993 г.