Дыши мной
Шрифт:
Иногда ей казалось, что она знает Иэна лично. Он продолжал жить в этом доме даже после того, как уехал с сотней фунтов в кармане и тремя вещевыми сумками на плечах. Эту историю тоже пришлось услышать не раз.
И вот он вернулся. Не тот мальчик с фотографий. Его длинные пальцы художника чистые – на них нет грифеля. Лицо повзрослело, на лбу уже пролегли морщины, а в речи оказалось столько горечи и неприкрытой агрессии, что это сметает с ног и уносит, заставляя собеседника хватать ртом воздух.
И к такому Джемма оказалась не готова. Она думала, что выстоит,
Однако долго здесь сидеть нельзя. В баре люди, и они предоставлены сами себе. Нужно идти туда и снова брать всё в свои руки, теперь единственные.
Волны крупной дрожи рождались где-то в солнечном сплетении, расходились по всему телу и заставляли его сотрясаться. И совсем не от пронизывающего до самой души ветра. Иэн привалился спиной к серой кирпичной стене и зажмурился. Не глядя поднял трясущуюся руку с сигаретой и сделал очередную длинную затяжку. Выпустил дым через нос. Ветер тут же развеял серое облако, будто его и не было.
Сколько он уже здесь стоит? Пять минут? Десять? Хилл вышел из дома вскоре после него, но даже не заметил Иэна, прислонившегося к кирпичной кладке. Быстро промчался к одной из машин на парковке, хлопнул дверцей и укатился, выбрасывая из-под колёс гальку. Пусть катится. Надутый ублюдок. Иэн снова сделал затяжку, выдохнул. Запрокинул голову, стукнулся о стену и уставился в серое небо. Тело снова передернуло.
Злость сдавила горло и не давала дышать нормально. Воздух проходил только с дымом и выходил с ним же.
Старый козёл хорошо подготовился к инсульту. Слишком хорошо. Приютил бродяжку, развлекся напоследок, придумал, как в последний раз загнать сына под каблук, и с чувством выполненного долга отошел в мир иной. Какой же извращенный план нужно было придумать! Какое извращенное чувство юмора иметь! Столько лет он пытался заманить Иэна в «Дом на холме»… Рассказывал, как здесь стало хорошо, как бизнес начал идти в гору. Иногда открыто предлагал приехать и начать заниматься гостиницей.
«Хватит скитаться по чужим квартирам, у тебя есть свой дом!»
«Ты же не можешь бегать от этого вечно, Иэн!»
Может. Еще как может.
Сигарета истлела наполовину. Иэн перехватил её большим и указательным пальцами, снова затянулся, и ветер унёс и это серое облако. Престон опять просчитался. Хороший был план, только отец не учёл незначительную, по его мнению, деталь: Иэн всей душой желал «Дому на холме» сгореть в адском огне.
За всё.
За годы, прожитые под протекающей крышей, с дымящим камином, с окнами, ветер в щелях которых иногда поднимал занавески, и девятилетнему мальчику казалось, что это призрак умершей матери. За годы, когда вместо того, чтобы играть с соседскими пацанами, приходилось драить полы, протирать пыль со старой мебели и стоять за администраторской стойкой. Ах да, соседских пацанов не было, потому что это долбаный отшиб. Здесь есть холмы, трава, обрыв и море до самой Ирландии.
Волна злой дрожи еще раз перетряхнула тело, тремор снова дал в руку.
Просчитался Престон Ройс. Семейный бизнес отменяется. Иэн не ждал наследства. Вообще о нём не думал ни минуты. Как-то этот момент абсолютно не приходил в голову, хотя был логичным развитием событий. Так что… всё правильно. Пусть всё достанется милашке-аферистке, которая вскоре и камня на камне здесь не оставит.
Справа открылась входная дверь, боковое зрение уловило движение, и неспешные шаги заскрипели по гальке. Иэн не стал оборачиваться. Он может узнать эту походку, не глядя. Вскинув руку, он сделал еще одну затяжку, почти до самого фильтра.
– Ты бросил, – негромкий голос Мэтта прорвался сквозь ветер.
Иэн выпустил дым и повернул голову. Ох уж эта тревога в глазах…
– Тебе показалось.
– Пять месяцев казалось.
– Упс.
Иэн покрутил в пальцах быстро тлеющий на ветру окурок. Да, пять. Но какая теперь разница? Сила воли покинула чат. Осталась в том долбаном кресле в кабинете с табличкой «М-р Ройс» на двери. Хотя на самом деле запретную пачку он купил еще на Юстонском вокзале. Подозревал, что пригодится. Брат перестал изучать его лицо, спрятал руки в карманы джинсов и ковырнул носком ботинка гальку.
– Мама рассказала, – снова заговорил Мэтт. – Женился, значит.
Похоже, знали все, кроме одного из главных действующих лиц. Иэн закусил губу.
– То есть тебе она смогла рассказать. А подготовить меня до того, как я войду в ту дверь, – нет.
– Не злись на неё. Они с папой в таком же шоке, как и ты, – брат примирительно заглянул Иэну в лицо. – Давно состоялась их свадьба?
Хороший вопрос. Чтобы задать его, немного не хватило холодности рассудка. Совсем чуть-чуть приложиться башкой об айсберг.
– Я не спрашивал, – он с нарочитым безразличием пожал плечами. – Мне снесло башню уже от того, что ей двадцать шесть.
Мэтт ошарашенно вскинул брови.
– Неплохо…
Дверь дома за его спиной снова распахнулась. На крыльцо вылетела закутанная в длинное пальто пышная фигура и замерла. Покрутила светлой головой, осматриваясь. Окурок в пальцах начал жечь кожу.
– Чёрт… – выронил Иэн, швырнул его под ноги и быстро наступил.
– Иэн! – тут же раздался голос тёти. – Ты куришь?
Не успел. Он спрятал руки в карманы парки и круто развернулся к женщине.
– Нет.
Её взгляд осуждающе метнулся к его кроссовкам. Губы сжались в линию. Детский сад… Однако тётя Мелисса больше не стала комментировать увиденное. Она сошла с крыльца, плотнее запахнула на себе пальто и скрестила руки на груди.
– Что им от тебя было нужно? – она мотнула головой в сторону дома. Вероятно, в направлении кабинета.
Тайна всё равно скоро перестанет быть тайной. Так что…
– Огласить последнюю волю усопшего, – Иэн снова пожал плечами. – Он оставил мне внедорожник.