Дюна. Мессия Дюны. Дети Дюны (сборник)

Герберт Фрэнк

Но это ощущение слепоты, видение тьмы времени отчего-то не испугало его, но невероятно обострило все остальные чувства. Оказывается, он воспринимал и вбирал в себя до мельчайших подробностей вставшую из песков тварь, которая искала их. Пасть червя была огромна – метров восемьдесят в диаметре, не меньше… по краю ее сверкали изогнутые, как крисы, кристаллические зубы… могучее дыхание несло плотный запах корицы… менее различимые летучие запахи альдегидов…

кислот…

Червь ткнулся в скалу над ними, закрыв лунный свет. В щель посыпался дождь из песка и щебня.

Пауль толкнул мать глубже назад…

Корица!!!

Запах корицы окутывал его.

«Что общего у червя с Пряностью – с меланжей?» – спросил он себя. И припомнил, как Лиет-Кинес проговорился, намекнув на какую-то связь между червем и Пряностью…

Брумм!..

Откуда-то справа, издали, послышался сухой громовой раскат.

И снова:

Брумм!..

Червь ушел обратно в песок. Какой-то миг он лежал неподвижно. Кристаллы зубов разбрасывали вокруг лунные блики.

Тумп! Тумп! Тумп! Тумп!

«Еще манок!» – понял Пауль.

Тоже справа.

По огромному телу чудовища прокатилась дрожь. Оно погрузилось глубже в песок; теперь над поверхностью оставалась лишь арка пасти, точно разверстый зев уходящего в песок тоннеля.

Песок зашуршал, зашелестел.

Червь еще глубже ушел в песок, начал разворачиваться. Теперь это снова был продолговатый песчаный холм, ползущий через дюны.

Пауль вышел из укрытия, глядя, как катится грозная песчаная волна через пустыню на новый зов.

Вслед за ним из щели осторожно выбралась Джессика. Прислушалась.

Тумп… Тумп… Тумп… Тумп…

Наконец звук смолк.

Пауль нашарил трубку своего дистикомба, глотнул водяной конденсат.

Джессика смотрела, как он пьет, но словно не видела – она еще не отошла от усталости и пережитого ужаса.

– Он точно ушел? – шепотом спросила она.

– Его кто-то позвал, – ответил Пауль. – То есть не «кто-то». Фримены.

Понемногу она приходила в себя.

– Он огромен, чудовищен…

– Ну, не так огромен, как тот, что слопал наш топтер…

– А это действительно были фримены?

– Они пользовались манком.

– Почему они помогли нам?

– Может, они вовсе не помогали. Просто позвали червя.

– Но зачем?

Ответ был где-то рядом, на грани понимания… но так и не пришел. Было что-то… видение… что-то связанное с телескопическими, снабженными крюками небольшими штангами – «крюками Подателя».

– Зачем им звать червя? – повторила Джессика.

Ледяное дыхание страха коснулось разума Пауля, и лишь с большим трудом удалось ему заставить себя отвернуться от матери и посмотреть вверх, на гребень стены.

– Надо бы найти дорогу наверх еще до света. – Поднял руку, показал: – Помнишь, мы пробежали мимо шестов? Смотри, вон еще такие же.

Она проследила за его рукой. Действительно, шесты, изъеденные ветром, стояли вдоль почти незаметного узкого карниза, который высоко вверху изгибался и переходил в трещину.

– Шесты отмечают путь наверх, – сказал Пауль. Он вскинул на плечи рюкзак, подошел к основанию стены. Полез вверх.

Джессика постояла, собираясь с силами, и последовала за ним.

Они карабкались по склону, следуя указательным шестам. Наконец карниз сузился до совсем уже крохотного выступа перед входом в темную расщелину.

Пауль нагнул голову, заглянул в тень. Опора под ногами на узком карнизе была ненадежна, но он из осторожности медлил. В расщелине было темно, хоть глаз выколи. Правда, вверху, куда она уходила, горели звезды. Он прислушался, но не услышал ничего подозрительного: сыплется песок, негромко трещат насекомые, суетливо топочет какая-то мелкота. Осторожно пошарив ногой, Пауль ощутил припорошенную песком скалу. Он медленно, дюйм за дюймом, обогнул нависший над карнизом выступ и махнул матери – «за мной». Ухватил ее за полу и придержал, пока она обходила выступ.

Звезды смотрели в щель меж каменных стен. Пауль почти не различал фигуру матери – так, смутный серый призрак, почти невидимое движение во мраке.

– Фонарик бы зажечь… – шепнул он. – Жаль, нельзя.

– У нас есть не только зрение, – напомнила Джессика.

Пауль передвинул ногу дальше вперед, перенес на нее вес, пошарил второй ногой – и наткнулся на что-то. Подняв ногу, обнаружил, что это ступенька, и поднялся на нее. Протянул руку назад, поймал руку Джессики и потянул за собой.

Еще ступенька.

«Удобная и ровная, – добавила про себя Джессика. – Без сомнения, дело рук человека…»

Она поднималась вслед за почти невидимым сыном, ногой нащупывая ступени.

Стены постепенно сблизились – теперь лестница была узкой, еле пройти; плечи почти касались стен. Наконец она вывела их в узкое ущелье с ровным полом, которое, в свою очередь, открывалось в неглубокую, залитую лунным светом котловинку.

Конец ознакомительного фрагмента.