Дюна
Шрифт:
– Полный комплект – в соответствии с имперской описью, проверенной Арбитром Смены, милорд, – сказал Хават и сделал знак адъютанту. Тот подал ему папку. Хават раскрыл ее перед собой на столе. – Они только не сочли нужным упомянуть, что работоспособны менее половины краулеров, что только для трети машин есть грузолеты, переносящие их к пескам Пряности, что все, оставленное нам Харконненами, того и гляди развалится. Нам повезет, если будет работать половина оборудования, и еще больше повезет, если половина этой половины не
– Чего-то в этом роде мы и ожидали, – сказал Лето. – Каковы оценочные цифры по основным видам техники?
Хават заглянул в папку:
– Около девятисот тридцати комбайнов можно отправить в пески в ближайшие несколько дней. Примерно шесть тысяч двести пятьдесят орнитоптеров для аэросъемки, разведки и наблюдения за погодой… чуть менее тысячи грузолетов.
– А не дешевле возобновить переговоры с Гильдией о разрешении вывести на орбиту фрегат в качестве метеоспутника? – спросил Халлек.
Герцог взглянул на Хавата:
– Как, Суфир, нет ничего нового по этому поводу?
– Придется искать другие средства, – сказал Хават. – Агент Гильдии не стал вести никаких официальных переговоров. Он просто дал мне понять – как ментат ментату, – что цена находится за пределами наших возможностей и такой и останется, сколь бы эти возможности ни выросли. Прежде чем снова встретиться с ним, нам необходимо выявить причину такой позиции.
Один из адъютантов Халлека повернулся на стуле и воскликнул:
– Это несправедливо!
– Несправедливо? – Герцог взглянул на покрасневшего юношу. – О какой справедливости может идти речь? Мы творим нашу собственную справедливость. Мы будем устанавливать ее здесь, на Арракисе, пока не победим или пока не умрем. Вы жалеете, что связали свою судьбу с нашей?
Офицер посмотрел на герцога, нерешительно сказал:
– Нет, сир. Вы не могли отказаться от величайшего во Вселенной источника доходов… а я не мог не последовать за вами. Простите за сорвавшиеся слова, но… – Он пожал плечами. – Но временами нам всем бывает горько.
– Горечь я понимаю, – сказал герцог. – Но давайте не будем рассуждать о справедливости, пока у нас есть руки и свобода, чтобы их использовать. Может быть, кто-то еще из вас испытывает какую-то горечь? Если так, выговоритесь. Здесь совещание друзей, и каждый может высказать все, что думает.
Халлек пошевелился и сказал:
– Я вот думаю, сир, как обидно, что у нас нет волонтеров из других Великих Домов. Они называют вас «Лето Справедливым» и обещают вечную дружбу – но только до тех пор, пока это ничего им не стоит.
– Просто пока они не знают, кто победит в этом столкновении, – сказал герцог. – Большинство Домов разжирело от слишком спокойной жизни. Они отвыкли рисковать! Их даже нельзя за это ругать, их можно лишь презирать. – Он взглянул на Хавата. – Однако вернемся к оборудованию. Нельзя ли показать сейчас несколько
Хават кивнул и дал знак адъютанту включить проектор.
Над столом, ближе к тому месту, где сидел герцог, возникла трехмерная солидопроекция. Некоторым у дальнего конца стола пришлось встать, чтобы получше ее рассмотреть.
Пауль, вглядываясь в машину, наклонился вперед.
Сравнив с крошечными человеческими фигурками, окружавшими машину, можно было оценить ее размеры: не меньше ста двадцати метров в длину и примерно сорок метров в ширину. Она напоминала продолговатого жука и передвигалась на независимых друг от друга парах широких гусениц.
– Это комбайн-подборщик, – сказал Хават. – Для этой съемки мы подобрали машину в хорошем состоянии, только что из ремонта. А вот есть один драглайновый агрегат, доставленный сюда первой командой имперских экологов, который все еще работает… хотя я и не понимаю, как это возможно.
– Если это тот, который они называют «Старой Мэри», то это просто музейный экспонат, – сказал один из адъютантов. – Я думаю, Харконнены использовали его для наказания рабочих. Веди себя хорошо, не то отправят на «Старую Мэри».
Вдоль стола прокатились смешки. Пауль удержался от веселья – ему все больше не давал покоя один вопрос. Указав на проекцию, он спросил:
– Суфир, а бывают ли песчаные черви, способные поглотить его целиком?
Над столом повисла тишина. Герцог про себя чертыхнулся, но потом подумал: нет, они должны смотреть в лицо реалиям здешней жизни.
– В глубине Пустыни есть черви, способные одним глотком справиться со всем этим комбайном, – помедлив, подтвердил Хават. – А ближе к Барьерной Стене, где добывается большая часть Пряности, встречается изрядное количество таких, которые могут сломать его, а потом на досуге сожрать по частям.
– Почему комбайны не оборудованы силовыми щитами? – спросил Пауль.
– Согласно информации Айдахо, – сказал Хават, – силовые щиты в пустыне опасны. Щит на одного человека привлекает всех червей за сотни метров вокруг. По каким-то причинам силовые поля приводят их в дикое бешенство. Нам об этом сообщили фримены, и нет оснований в этом сомневаться. Айдахо не заметил в сиетче даже намеков на необходимое для силовых щитов оборудование.
– Вообще никаких?
– Довольно трудно утаить такие вещи среди нескольких тысяч человек, – отозвался Хават. – У Айдахо был свободный доступ к любому уголку сиетча. Он не видел ни силовых экранов, ни каких-либо признаков их использования.
– Странно, – сказал герцог.
– Харконнены, разумеется, использовали здесь много экранов, – заметил Хават. – У них были ремонтные мастерские во всех гарнизонных городках, и счета их показывают огромные расходы на запчасти для экранного оборудования.