Дюжина черных роз
Шрифт:
Он все еще задерживал дыхание, перескакивая поребрик и влетая в переулок, — но оно вырвалось из него одним вздохом, когда он влетел головой в пару ног. Хотя ему и пришлось растянуться, записку он не выпустил из сжатых пальцев.
Плечистый чернокожий в куртке «звездника» с выбритыми сбоку головы буквами БМФ посмотрел на Райана злобно:
— Ты чего, охренел, свиненок? — прорычал он и нахмурился сильнее. — Стой! Да ты же тот пацан...
Райан вскочил и бросился бежать. Оставшийся позади здоровенный мужик выругался и отшвырнул банку с пойлом, бросаясь в погоню. Райан был моложе и быстрее, но у этого
Повернув за угол, Райан понял, что выскочил напротив церкви. Это уже близко к Черной Ложе — почти там. Но когда он оглянулся через плечо на преследователя, нога его запнулась, и он рухнул на мостовую, ободрав коленки и разбив себе нос.
Первой инстинктивной реакцией было заплакать — но не слезами ребенка, который упал и расшибся, играя. Это были слезы горя. Он не смог доставить Синьджону записку и теперь из-за этого никогда не увидит мать. В глазах все расплывалось, но он поднял голову, чтобы взглянуть в лицо своему убийце. Только вместо темной морды БМФ на него смотрело лицо подростка чуть старше шестнадцати.
Лицо у подростка светилось трупной белизной, но губы были красные и полные, как спелые помидоры.
— Ну-ну, что у нас тут? — проворковал юноша-вампир. — Птенчик?
Появился второй, с таким же бледным лицом, еще даже моложе первого на вид.
— Смотри, Тристан! У него кровь! — произнес он, задыхаясь от страсти.
— Я вижу, Этан. Какой аппетитный мальчишечка! Так бы и съел его!
— А ну назад, мать вашу! Этот свиненок мой!
Тристан и Этан посмотрели на БМФ, который стоял от них в двадцати футах, наставив полуавтоматический пистолет сорок пятого калибра.
— И не залупайтесь тут на меня, мудилы, а то я фосфорные пули всажу в этого поросенка!
Тристан улыбнулся, показывая клыки, и поднял руки:
— Только не стреляйте, мистер Гроза Улиц! Райан лежал, переводя взгляд с Тристана и Этана на БМФ и обратно, — как вдруг Этана не стало. Будто кто-то щелкнул выключателем, и он исчез. Через миг БМФ заорал, и рука с пистолетом полностью вывернулась у него из плеча. Раздался треск, как будто грохнулся на землю планер бальсового дерева. Этан появился снова, только теперь он стоял за спиной БМФ, держа пистолет «звездника». Деланная улыбка исчезла, сменившись выражением неподдельного гнева, когда он приставил дуло пистолета к буквам, выбритым на голове БМФ.
— Урок номер один: люди не угрожают Своим. Особенно когда находятся в меньшинстве.
Он спустил курок. Голова «звездника» исчезла взрывом пламени. Этан переступил через труп, отряхивая ладони.
— Так, на чем мы остановились?
Тристан наклонился к Райану, внимательно его разглядывая, и мальчик видел лишь его неестественно красные губы. Язык вампира выстрелил изо рта и слизнул кровь, размазанную по щеке мальчика. Из пасти у него воняло, как у пса. Вдруг Тристан ахнул и подался назад, шипя, как разозленный кот.
— Магия!
Райан глянул себе на грудь и увидел, что распятие, которое дала ему незнакомка, выбилось из-под одежды.
— Это тот, про которого говорил нам Синьджон! — сказал Этан, показывая на Райана. — Мы должны доставить мальчишку к нему!
Тристан глядел на Райана с нескрываемым отвращением.
— Зачем бы нашему принцу был нужен этот мерзкий ублюдок?
— Я знаю только одно: он под защитой лорда Синьджона.
Этан наклонился, схватил Райана за ворот, тщательно избегая касаться креста или цепочки, и вздернул мальчика на ноги. Через две минуты Райан уже бежал по коридорам Черной Ложи. Другие вампиры, любопытствуя, что делает в их гнезде ребенок, высовывали головы из дверей, но, увидев талисман у него на шее, вздрагивали и быстро прятались.
Наконец Райана привели к комнате, где восседал в большом золотом кресле вампир, одетый как человек на долларовой банкноте. На коленях у него сидел подросток, очень похожий на Тристана и Этана, только пока еще человек.
Синьджон улыбнулся и протянул руку с изящным маникюром.
— Добро пожаловать, маленький человек! Я — Синьджон, принц Города Мертвых. Насколько я понимаю, ты мне кое-что принес?
— Не нравится мне это, — буркнул Обиа с заднего сиденья «бэтмобиля». — Уж как я терпеть не могу эту вампирскую суку, но она нужна нам на переднем сиденье, охранником.
Он посмотрел на Никола, сидевшую между ним и левой дверцей, уставился на ее отражение в густо тонированном окне. Если она его и слышала, то это никак не проявилось.
— Эшер сказал, что нас будет кое-кто ждать у тротуара. Все будет пучком, друг, расслабься! — рассмеялся Уэбб. Он сейчас занимал место охранника рядом с водителем.
— Потому и жив до сих пор, что не расслабляюсь, — огрызнулся Обиа. — Кого он там поставил нас ждать?
— Не знаю. Небось эту новую. Которая в темных стеклах.
— А, мать ее! Она еще похлеще Децимы!
Уэбб обернулся и осклабился:
— Ты чего? Я бы ей засадил с удовольствием! Клевая телка.
— Ага, если ты любитель мертвечины.
— Фигня! Баба есть баба, хоть температуры тела, хоть похолоднее.
Уэбб еще смеялся над собственным остроумием, когда чья-то рука ударила в пассажирское окно, ухватила его за ворот и вытащила из машины.
Водитель выругался и схватился за «глок», висевший на приборной доске, но не успели его пальцы обхватить рукоять, как горла его коснулось что-то холодное и острое. Кровь из яремной вены обдала его резким приливом тепла, залив ветровое стекло.
Никола глядела, как от крови водителя салон машины становится ярко-красным, и начинала понимать, что что-то здесь не так. Она повернулась к Обиа, а тот пытался перелезть на переднее сиденье и ухватиться за руль. Тем временем потерявший управление «бэтмобиль» запрыгнул на тротуар и понесся к кирпичной стене. По крайней мере это было что-то вроде кирпичной стены — через ветровое стекло уже мало что было видно.
Раздался громкий хруст — это шикарный «кадиллак» врезался в стену, и Обиа полетел сквозь ветровое стекло в дожде стеклянных брызг. Капот подбросил его вверх, как трамплин, и Обиа тяжело рухнул на тротуар. Никола бросило на спинку переднего сиденья, она сильно ушибла плечо, но больше никак не пострадала. Так она и сидела на полу неподвижно, слушая шипение радиатора. И продолжала сидеть на полу, когда заднюю дверцу сорвало с петель и отбросило в сторону. Только тут Никола отреагировала — съежилась при виде женщины, которую она посчитала Децимой.